– А зачем ты это делаешь?
– Чтобы они держали результат. Понимаешь, числитель может легко дать пятьдесят вариантов нахождения «окна», но у тебя только один корабль, и ты должен выбрать из этих пятидесяти только один вариант. И вот этого-то числитель сделать не может.
– Интересно, – покачал головой Эдди. Он еще ни разу не видел настоящий числитель.
– Да уж конечно, интересно, – без всякого энтузиазма проговорил Леон и плюнул на один из процессоров. Слюна зашипела и моментально испарилась.
– Видал? – кивнул на машину Леон. – Чайник вскипятить или яичницу поджарить, это пожалуйста, а вот на правильное «окно» выйти…
Эдди слушал жалобы Леона-Очкарика и внимательно разглядывал сложнейшее устройство. Наконец он поднял глаза на Леона:
– Ставь нормальную частоту.
– Зачем? – удивился Леон.
– Ставь нормальную частоту, – повторил Шиллер немного жестче.
Леон пожал плечами и полез в открытое нутро числителя.
– Пожалуйста, нет проблем. Вот только джемпер переставлю и получишь нормальную частоту. Все, готово. Теперь нужно подождать, пока процессоры остынут. Хочешь, пока чайку сделаю – у меня кипятильник есть.
– Давай, – согласился Эдди и присел на перевернутый кожух.
Спотыкаясь на каждом шагу и ругаясь, Леон начал пробираться через наваленные куски проводов и россыпи радиодеталей. В конце концов он добрался до угла, где стоял пластиковый сосуд, в котором кипятил чай.
– Ну и беспорядок тут у тебя, – заметил Шиллер.
– Я его не замечаю – он мне не мешает, – отмахнулся Леон.
– Мне мешает. Сегодня вечером все уберешь. Если хочешь, я приду тебе помочь, но убрать нужно сегодня. – Все это Эдди произнес, не повышая голоса, но Леон понял, что это приказ, и этот приказ должен быть выполнен.
– Ну хорошо. Сделаем, какие проблемы.
– Как ты думаешь, процессоры уже остыли?
– Да. Эдди. – Леон поймал себя на мысли, что едва не сказал юнге «сэр». – Да, Эдди, можно включать.
– Включи, пожалуйста.
Оператор с такими же трудностями пробрался к числителю и включил его.
– Что, сразу на поиск? – спросил Леон.
– Давай на поиск.
– Только учти, мы еще недалеко отошли от заправочного дока, поэтому могут быть помехи.
– Включай.
Леон-Очкарик включил числитель, и на экране появилась таблица параметров.
– Это что?
– Здесь мы задаем параметры поиска – в данном случае массу искомого объекта.
– А почему здесь стоит ноль?
– Да потому, что нам не до жиру, – усмехнулся Леон, – любая мелочь сгодится.
– Нет, так не пойдет. Вписывай сюда две тысячи тонн – размениваться по мелочам мы теперь не будем.
Оператор покосился на Эдди, но ничего не сказал. Он послушно ввел новые данные и запустил поиск.
– Теперь он минут пять будет «тарабанить». Ты жди, а я пойду чай заварю – вон вода уже бурлит.
Пока он возился с чаем, числитель выдал первые результаты.
– Ну, сколько там, Эдди? – спросил из угла Леон.
– Девяносто шесть вариантов, – ответил Шиллер.
– Вот то-то и оно, что девяносто шесть. Теперь бы надо их отсортировать, но «F-100» делать этого не могут, а если их разогнать, числитель начинает «глючить» и давать такие адреса, что закачаешься, – продолжал говорить Леон и, неожиданно оступившись, вылил кипяток себе на ногу.
– А-а-аа!!! Ма-ма!!! Уй, как печет! А-аа!..
– Быстро снимай штаны и присыпь ожог солью, – посоветовал Эдди.
Леон последовал совету, и уже через минуту боль стала стихать. Леон осторожно дотронулся до обожженного места, но, вопреки его ожиданиям, кожа осталась на месте.
