После вчерашнего вечера мой мозг буквально
кипит, и настроение не очень. Но Маша не при чем, ни к чему ей добавлять
переживаний. Да и по сути ничего не ясно. Так и быть мне в подвешенном
состоянии до очередного понедельника. А там, может, и впрямь уволят. Это,
конечно, плохо, но зато смогу исчезнуть с радара Власова.
– Если хотите, приходите. Только
апельсинов мне не надо, Миша решил, что я ими теперь должна питаться. Витамин
С, говорит, поможет ото всего, – раздраженно рассказывает Маша.
– Ой, какие вы оба милые, – умиляюсь в
очередной раз, – я так рада, что вы есть друг у друга. Вот что значит, оба с
мозгами и правильно подошли к созданию пары.
– Что–то случилось? – тут же
настораживается сестра. – Ты так говоришь, только когда Власова вспоминаешь. Но
с чего бы вдруг сейчас?
– Да нет! Все нормально! Ты придираешься, –
тут же возражаю. – Ладно, до встречи.
Быстро отключаюсь и качаю головой. Как
только на горизонте появляется Алексей, я становлюсь идиоткой. Нужно брать себя
в руки. Или хотя бы перестать себя накручивать. Никто не знает, что будет
завтра, не только я. Так какого ж лешего я переживаю о том, что, возможно,
никогда не случится? Власову нет резона признавать детей, значит, он и не будет
интересоваться, откуда они взялись. А я напридумывала.
– Давайте собираться, котики, – выдыхаю и
поворачиваюсь лицом к двойняшкам. – Забежим к тете Маше, а потом общаться с
животными!
Мне удается расслабиться и почувствовать
выходной. О том, что я, возможно, без пяти минут безработная, я больше не
думаю. Это обстоятельство так же относится к тому, которое еще не наступило, да
и сделать я ничего не могу.
– Хм, как будто у тебя и впрямь все
нормально, – тянет Маша, разглядывая меня с минуту, – наверное, мне показалось
по телефону.
– Конечно, показалось! Сентиментальная я
стала из–за твоего попадания в больницу, только и всего! – быстро соглашаюсь с
сестрой.
– Нет, этого не надо! Хватит с меня
наседки Миши, – притворно пугается Маша. – Он с утра уже десять раз звонил,
переживал, что рабочая смена, и не сможет приехать навестить.
– Это любовь, Машунь, – ласково улыбаюсь
сестре, – любовь и нормальный мужчина. Ладно, пойдем мы, а то звери ждут, да и
с тебя сентиментальщины хватит.
– Идите, – целует меня Маша в щеку, –
отдохните и за меня.
– Пока, – дружно прощаются Лена с
Тимофеем, – не болей.
– Не буду, сладкие, – кивает моя сестра, и
мы с детьми выходим из палаты.
Зоопарк недалеко от больницы, да и мы
привычные к пешим прогулкам в отсутствии личного транспорта. И уже вскоре мы
втроем любуемся на диких зверей в не совсем естественных условиях их жизни.
Детям надо по десять раз ходить от одного
вольера к другому, и уже через час я сдаюсь.
– Давайте я куплю мороженое, и мы посидим,
пожалуйста, – молю двойняшек.
– Шоколадное?
– А мне апельсиновое! – капризно
восклицает Лена.
– Да где я его тебе возьму?
– Хочу! – топает ножкой дочь.
– Ох, – закатываю в раздражении глаза и
подвожу их к ларьку с мороженым, – как трудно. Вот, смотри! Где ты тут видишь
апельсиновое?
– Она имеет ввиду эскимо в оранжевой
заливке. Я такое тоже люблю, – сбоку к нам подходит…
– Власов? – чуть не стону в голос. – А ты
что здесь забыл?!
– Гуляю, зоопарк входит в список
достопримечательностей вашего захолустного городишка, выбора особо у меня нет, –
отвечает Алексей, смиряя меня презрительным взглядом. – А вот то, что твоя дочь
любит то же, что и я, наводит на определенные подозрения. Я тут вспомнил, ты
мне слала фотографию узи с восторженной подписью, что детей сразу двое. И
сейчас ты стоишь передо мной явно не с погодками, а с одногодками. Как часто
могут получаться сразу два ребенка у одной женщины? Мне кажется, таких
совпадений почти не бывает. Ничего не хочешь мне рассказать, Настя?
