– Здравствуйте, присаживайтесь.
Ребята сели, и она продолжила уже более серьёзно:
– Меня зовут Яна Сергеевна. Как вы уже поняли, честь учить вас русскому и литературе в этом году выпала мне. Я надеюсь, что вы не будете мешать мне делать вас умнее и грамотнее. А также надеюсь на вашу память – в следующий раз садитесь так, как вы сидите сегодня. По русскому ЕГЭ сдают все, и мы к нему будем готовы. Мне сказали, что вы толковые, и я ожидаю, что ни один из вас не получит за экзамен меньше девяноста баллов.
Даня Трофимов, широкоплечий парень с русыми волосами, тихо пробормотал:
– До большого разочарования пять… четыре… три…
Все засмеялись. Учительница тоже.
– Что касается литературы, кто-нибудь планирует сдавать?
В классе было тихо, руку никто не поднял, но учительница обрадовалась:
– Вот и отлично! Значит, сможем изучать русских писателей и поэтов в своё удовольствие, не только в пределах школьной программы.
– О! Нам программу восемнадцать плюс, пожалуйста! – радостно воскликнул Петя. – Кажется, у Есенина найдётся что-то нам по вкусу.
– Не доросли ещё, – хмыкнула учительница.
– Половине из нас уже восемнадцать! – возмутился Петя.
– Почему это?
– Не знаю, спросите родителей, почему в одну прекрасную новогоднюю ночь они решили, что забеременеть – хорошая идея. У половины класса день рождения в сентябре.
– Как необычно!
– И, скорее всего, не слишком для вас приятно, – хитро улыбнулась Миля. – Как у вас отношения с Девами?
Учительница качнула головой:
– Я не очень разбираюсь в знаках зодиака.
– О, так вы нормальная! – обрадовался Трофимов. – Тогда давайте вернёмся к обсуждению контента восемнадцать плюс.
– Ответ по-прежнему «нет». Меня посадят, а от вас и передачки не дождёшься.
Петя прыснул вместе с одноклассниками. Кажется, с учителем им в этом году наконец-то повезло. Он ответил:
– Ну почему же не дождётесь, мы принесём. Вы какие сигареты любите?
Ребята снова обменялись смешками.
– Спасибо, конечно, за заботу, но я не курю.
– Ну, тогда вам в тюрьме не сладко придётся, – протянула Миля.
– Может, всё-таки не будем меня сажать?
Учительница под смех ребят снова заглянула в список, который так и держала в руках.
– Давайте начнём с чего-нибудь безобидного – с переклички, например. Если слышите своё имя, поднимайте руку. А я постараюсь сразу вас запомнить. Алина Алексáндрова?
– Александрóва, – тут же раздался хор голосов.
– Извини, пожалуйста, Алина. Необычное ударение.
Загорелая брюнетка в предпоследнем ряду пожала плечами:
– Это к папе вопросы. Он настаивает, что ударение на «о», в итоге мы с мамой всю жизнь всех исправляем.
– Зато уникально. – Учительница утешительно улыбнулась. – Игорь Бунько?
– Я, – руку поднял полноватый парень, сидящий в первом ряду между Викой и Ксюшей.
– Ксения Беззубова.
– Здесь!
– Виктория Вольская.
– Здесь.
– Эмилия Вольф.
Миля молча подняла руку, и учительница, бегло на неё взглянув, кивнула.
– Камилла… Куда в твоей фамилии ставится ударение?
– Геюшóва, – ответила ей с последнего ряда девушка с угольно-чёрными волосами, заплетенными в свободную косу. Учительница черкнула в листе.
– Даниил Жгунов.
– Я, – раздался низкий голос с третьего ряда. Жгунов слегка махнул рукой и поправил очки.
– Ильяс Закиров.
– Здесь.
– Елизавета Киреева.
– Тут.
– Антон Кулик.
– Здесь.
– Мария Лаптева.
Молча поднялась рука русой девушки, сидящей за Жгуновым у окна в последнем ряду.
– Так, хорошо, вижу. Иван Низовцев.
