– Это ещё почему? – с вызывом вопросила Валерия Антуанетта.
– Понимаешь, если ты – Валерия Антуанетта Константиновна младшая, то это означает, что была ещё и старшая, – перешел я на лекторский тон. – И вот что характерно, тоже Валерия Антуанетта и, опять-таки Константиновна.
– В смысле? – Похоже Лерка реально не отдупляет.
– В том, солнышко, смысле, что подобная формулировка вопроса предполагает, наличия в нашей семье ещё одной Валерии Антуанетты Константиновны. – Переводя дух, я не без удовольствия заметил некоторую растерянность «сестры». Успех нужно закреплять. – Это должна быть обязательно близкая родственница, тётя например.
Лерка задумалась. Хороший признак!
– А нашего отца как звали? – спросила она, наконец.
– А ты не помнишь? – настало моё время издеваться.
– Саня!!!
– Константин Родионович Малиновский, – сообщил я «сестре». – Хотя, может ещё какой-нибудь Ополинарий или Полуэкт … Средний!!! – Последнее слово я как бы выкрикнул, стараясь, обратить внимание на его нелепость.
– Почему Полуэкт? – удивилась Лерка. И сделала это как-то уж очень натурально.
– А разве я придумал Валерию-Антуанетту и Александэра-Семиона? – Вот теперь пускай Лерка сама выкручивается из глупой ситуации.
Молчание было мне ответом. Но я всё же решился на контрольный в голову.
– И вот если у «младшей», какое-никакое объяснение найдётся, то со старшим-то, что делать?
– А что тебе не нравится? – Блин, ну, опять она наезжает.
– А что это означает – «старший»? – Я постарался выглядеть преподавателем на экзамене.
– Ты чё не знаешь, что значит слово «старший»? – в её словах… да не только в словах во всём читалось какое-то, презрение что ли. Типа «Ты чё, ващпе?!»
– Что оно означает, я знаю, – сдержанное раздражение. – Я не понимаю, НА ХРЕНА ОНО!!!
– НЕ ОРИ!!!
Пауза. Я смотрю Лерке прямо в глаза. Похоже, она злится. Плевать.
– Короче, я в эти игры играть не буду! – Я откидываюсь на спинку дивана и, как Лерка, закидываю ногу на ногу.
Она сверлит меня взглядом. Но я не сдаюсь.
– Я – Александэр Константинович, ты – Валерия Константиновна. Всё, никаких старших-младших! – потом смягчаюсь и добавляю, но уже на полтона ниже: – Валерия Константиновна или, если уж очень хочешь, то Валерия Антуанетта, и лучше без отчества.
– Это почему?! – меня тоже глазами больше не испепеляют.
– Звучит очень коряво. Сама-то послушай! – И, придав голосу издевательскую интонацию, стараюсь, чтоб звучало понелепее: – Валерия Антуанетта Константиновна. Каково?!
Лерка задумывается, наверное пробует осмыслить.
– Правда, как-то не очень, – нехотя соглашается она. Но потом, воспряв духом выдает: – А вот «Валерия Антуанетта Константиновна младшая» – это звучит гордо! – и голову вскидывает, вот, мол, я какая.
– Слушай ты, Константиновна младшая… – тут меня прерывает осторожный стук в дверь.
– Прошу, – произносит Лерка эдак милостиво.
Входная дверь открылась, и в комнату вошли две девушки, одетые почти также, как Дарья. Каждая несла по подносу.
– Завтрак, ваша милость! – очень приветливо сказала первая, ставя свой поднос на стол.
– Спасибо, Аннушка! – и Лерка тоже – сама любезность.
Пока вторая девушка сервировала стол, та, которую Лерка назвала Аннушкой, достала из кармана передника расческу и протянула её моей «сестре».
– Вот, Ваша милость, Вы гребень просили, – сказала она и сделала легкий книксен.
– Ой, какой красивый! Аннушка, а где я смогу себе такой же купить?
