– Я просто увидела, как вы репетируете, выступаете. Тоже захотела. Тут как раз Элла и Магнолия мне предложили. – сказала брюнетка, и, натянув улыбку, переместилась поближе к Чарльзу и Мейсону. В кафе Одри снова убежала к подругам.
Орлы сделали заказ и дожидались его. Эшли, не изменяя традициям, заказала тирамису и ванильный раф. Пока Рэй, Чарльз и Джонатан отошли, Мейсон снова попытался помириться с девушкой, но безрезультатно. Ей самой не хотелось портить их отношения. Но отец был бы недоволен, узнай он, как быстро она простила такой поступок.
Парни вернулись.
Девушка отрезала вилочкой небольшой кусочек десерта и прежде чем, попробовать его, внимательно рассмотрела его со всех сторон, отчетливо представляя в голове нежный, сладкий вкус тирамису. Она медленно поднесла вилочку к губам и прикрыла глаза.
Первое, что она почувствовала – это горько-сладкое какое, за которым раскрылся воздушный бисквит с привкусом кофе. Синтез сладости крема и горчинки какао и кофе, на взгляд Эшли, был самым гениальным во всей кулинарии. Эшли медленно проделала то же самое со вторым кусочком. Отрезала, повертела вилочкой, чтобы разглядеть его со всех сторон. Прикрыла глаза…Затем она сделала маленький глоток сладкого рафа. И улыбнулась.
– Никогда не понимал людей, пьющих кофе. – заговорщицки начал Чарльз. – Это же жалкое подобие напитка.
Девушка поднесла стакан к губам и оставила руку в таком положении от удивления. Она могла терпеть колкости Чарльза, его самодовольство и шутки, но это стало последней каплей. Эшли нахмурилась.
– Откуда такие выводы? – сдерживалась она.
Джонатан и Рэй переглянулись между собой.
– Пробовал. – хмыкнул блондин.
Эшли с притворным пониманием закивала головой, продумывая варианты кофе, которые могли не понравиться Кингу. Американо? Латте? Фраппучино?
– Если ты не любишь кофе, значит, просто не нашёл свой вкус. – заключила девушка и наконец сделала большой глоток сладкого рафа.
– Я быстрее по универу в твоей юбке прогуляюсь, чем когда-либо ещё выпью эту дрянь. – нагло ответил он.
– А давай пари, – сказала Эшли, облокачиваясь на стол, сокращая расстояние между своим визави, чем вызвала ухмылку у блондина. – Если до конца этого года, ты выпьешь стакан, чашку, кружку кофе, не важно. То ходишь по универу в мини-юбке (моя на тебя не налезет, но думаю, кто-то будет не против одолжить). – любезно заметила она.
Споры и пари были слабостью Эшли. Она не могла устоять перед возможностью стать первой ещё в чём-то. Азарт для неё был так же важен, как для рыбака удочка.
– Если этого всё же не случится… – Эшли посмотрела в потолок, стараясь придумать что-то.
– То ты бьешь татуировку с моим именем. – закончил Чарльз и протянул правую руку девушке.
Рэй и Джонатан издали одобряющие звуки, больше похожие на распевку буквы «о». А Мейсон шёпотом сказал девушке:
– Эшли, не стоит.
Девушка проигнорировала лидера группы. Она хитро улыбнулась, глядя на оппонента:
– Где?
– Под грудью. – с вызовом ответил Чарльз.
– Сойдёт. – протянула руку она. – Джонатан, разруби.
Барабанщик разрубил.
– Смело, смело. – закивали Рэй и Джонатан с явным интересом.
– Зря, – только и сказал Мейсон.
***
– Ангелочек до сих пор дуется на малыша Энви. – в своей манере сказал Чарльз. После его слов Рэй вручил несколько баксов Джонатану и Чарльзу. Те не без удовольствия вложили деньги в карман.
– Вы так и будете языками чесать? Или делом займёмся? – грубо спросил Мейсон и взял в руки микрофон. Остальные неохотно встали на свои места и взяли инструменты.
