Он просил о разговоре с Таней наедине? Что же, я выполнил просьбу и дал ему почти четверть часа. Впрочем, я слегка подстраховался – в соседней комнате находился Киж, невидимый и неощутимый для Разумовского. Так, на всякий «пожарный» случай и ради моего спокойствия.
От чая Разумовский отказался.
– Нет, благодарю, Константин Платонович. Я должен ехать и хотел вас попросить: постарайтесь никуда не выходить, ради вашего же блага, – он покачал головой. Вид у него при этом был несколько растерянный. – Я приеду к вам, как только смогу. Ничего пока обещать не буду, но сделаю всё возможное.
Проводив его, я вернулся в наши комнаты и подозвал Кижа.
– Дмитрий Иванович, для тебя есть серьёзное поручение. Отправляйся во дворец, прямо сейчас. Мне нужно знать, что происходит у Елизаветы и вокруг неё.
– Вы не забыли, Константин Платонович? Я не могу войти в покои императрицы.
– Не можешь, помню. Но никогда не поверю, что там нет возможности подслушать. Ставлю сотню рублей, наверняка есть какие-нибудь слуховые окошки или что-нибудь такое.
– Вы предлагаете мне стать шпионом? – возмутился Киж.
– Разведчиком, Дмитрий Иванович. И только из-за необходимости обезопасить Таню. Кстати, заодно выяснишь, кто из придворных подслушивает императрицу. И хорошо бы их отвадить, когда Разумовский будет рассказывать Елизавете про наше дело.
– Можно применить карательные меры? – Киж ухмыльнулся и провёл указательным пальцем по шее.
– По обстоятельствам. Только не светись и не оставляй следов.
– Исполню, Константин Платонович.
– Как закончим, дам тебе недельный отпуск на картёжные дела.
Киж осклабился, поклонился и умчался исполнять поручение.
* * *
Ожидание растянулось почти на пять дней. Разумовский не торопился приезжать, и мы с Таней безвылазно сидели в квартире. Каждое утро появлялся Киж с докладами. Он действительно обнаружил, что покои императрицы регулярно прослушиваются стареньким лакеем. Пока Киж его не трогал, наблюдая и пытаясь выяснить, кому тот относит доклады.
Ещё мертвец доложил о ссоре Елизаветы с Петром Фёдоровичем. Тот явился к больной императрице и стал требовать дать свободу Пруссии и освободить Фридриха Вильгельма от своего «унизительного» регентства.
Как я слышал из Злобино, Елизавета взяла Пруссию под протекторат, поставила туда своего генерал-губернатора и держала мальчишку-наследника в ежовых рукавицах. Это страшно бесило Петра, до истерик и рыданий.
Естественно, требования отпустить лакомый кусок вызвали у Елизаветы страшную ярость. Даже лёжа в постели, она оставалась владычицей, цепко держащейся своей выгоды. В результате случился скандал, так что императрица даже пригрозила Петру вычеркнуть его из завещания, оставив престол малолетнему Павлу.
– Вон! – кричала она. – Хочешь всё разбазарить, что я собирала? На Камчатку сошлю, неблагодарный! Не видать тебе трона!
После этого у Елизаветы случился приступ и пошла горлом кровь. К счастью, лекари смогли ей помочь и привести в чувство.
К обеду Киж снова отправлялся во дворец, а мы с Таней оставались скучать и ждать новостей от Разумовского. Вот только тратить время зря мне не хотелось, и с первого дня ожидания я стал заниматься с девушкой деланной магией. Для начала проэкзаменовал её по всем изученным Знакам. Нашёл мелкие огрехи и заставил отработать всё начисто. Затем показал пару полезных связок и помог выучить их.
На третий день за завтраком я поделился с Таней задумкой магического телеграфа. К моему удивлению, девушка загорелась этой идеей. Очень просилась, чтобы я взял её в помощницы при исследованиях. Я не мог ей отказать. Так что следующие дни мы с Таней пробовали разные идейки по дальней связи. Что-то делали вместе, что-то я отдал ей для самостоятельных опытов.
