>Гарсэн. Что жена? Я вытащил ее из ручья.
>Эстель (к Инэс). Вот видите!
>Инэс. Вижу. (Пауза.) Для кого вы ломаете комедию? Здесь все свои.
>Эстель (надменно). Свои?
>Инэс. Да, мы все убийцы. Мы в аду, детка, ошибок здесь не бывает, и людей не осуждают на муки ни за что ни про что.
>Эстель. Замолчите.
>Инэс. В аду! Прокляты, прокляты!
>Эстель. Замолчите. Можете вы замолчать?! Я вам запрещаю ругаться.
>Инэс. Проклята, маленькая святоша. Проклят, безупречный герой. У нас были счастливые мгновения, не правда ли? Люди страдали из-за нас до самой нашей смерти, и нам это нравилось. А сейчас надо расплачиваться.
>Гарсэн (замахнувшись). Да замолчите же!
>Инэс (смотрит на него без страха, но с глубоким удивлением). Ха! (Пауза.) Погодите! Я поняла, я знаю теперь, почему нас собрали вместе.
>Гарсэн. Подумайте, прежде чем говорить.
>Инэс. Смотрите, как просто. Просто, как дважды два. Физической пытки нет, а все-таки мы в аду. И никто больше не придет. Никто. Мы навсегда останемся здесь, все вместе, одни. Так? Здесь не хватает только палача.
>Гарсэн (вполголоса). Да, это так.
>Инэс. Они просто экономят на обслуживающем персонале. Вот и все. Как в столовых самообслуживания – клиенты все делают сами.
>Эстель. Что вы имеете в виду?
>Инэс. Каждый из нас будет палачом для двоих других. (Пауза, раздумье.)
>Гарсэн (мягко). Я не хочу быть вашим палачом. Я не желаю вам ничего дурного, и мне до вас совсем нет дела. Все очень просто. Давайте договоримся: каждый будет в своем углу. Вы здесь, вы там, а я тут. И давайте молчать: ни слова, ладно? Это не так уж сложно. У каждого из нас есть свои мысли. Что до меня, я могу десять тысяч лет не разговаривать.
>Эстель. Я должна молчать?
>Гарсэн. Да. И тогда мы спасены. Молчать, самоуглубляться, никогда не поднимать головы. Договорились?
>Инэс. Договорились.
>Эстель (неуверенно). Договорились.
>Гарсэн. Тогда прощайте.
Гарсэн идет к своему дивану и закрывает лицо руками. Молчание. Инэс тихонько поет.
>Инэс.
В переулке Блан-Марто
Кто-то спрятал звук в ведро,
Крепко сбил помост – и что?
Эшафот готов давно
В переулке Блан-Марто.
В переулке Блан-Марто
Утром встал палач легко.
Дел по горло у него —
Не жалеет никого.
Бьет того, казнит сего
В переулке Блан-Марто.
В переулке Блан-Марто
Вышли дамы «комильфо»
В безделушках и манто,
И не мог понять никто,
Что же вдруг произошло:
Голова пошла на дно
В ручейке у Блан-Марто.
Пока Инэс поет, Эстель пудрится и красит губы. Беспокойно осматривается, ища зеркало. Роется в сумочке, потом поворачивается к Гарсэну.
>Эстель. Сударь, у вас нет зеркальца?
Гарсэн не отвечает.
Хотя бы карманного зеркальца?
Гарсэн не отвечает.
Если вы оставляете меня в одиночестве, то хотя бы найдите мне зеркальце.
Гарсэн все не отвечает.
>Инэс (с готовностью). У меня в сумке есть зеркальце. (Роется в сумке. С досадой.) Нет больше зеркальца. Отобрали в канцелярии.
>Эстель. Как мне все это надоело!
Пауза. Она закрывает глаза и шатается. Инэс подбегает и поддерживает ее.
>Инэс. Что с вами?
>Эстель (открывает глаза и улыбается). У меня странное чувство. (Ощупывает себя.) С вами такого не бывает? Прикасаешься к себе, но напрасно: кажется, будто тебя нет.
>Инэс. Вам повезло. Я всегда ощущаю свое нутро.
>Эстель. Ах да, свое нутро… Но это расплывчато и непонятно. (Пауза.) В моей спальне шесть зеркал. Я их вижу, вижу их. Но я в них не отражаюсь. В них отражается кушетка, ковер, окно… Какое оно пустое, зеркало, в котором тебя нет. Когда я разговаривала с кем-нибудь, я садилась так, чтобы смотреться в одно из них. Я разговаривала и видела, как я разговариваю. Я видела себя глазами других, и это меня развлекало.
