Я украдкой взглянула на Мэй. Она пыталась отказаться, когда Себастьян предложил ей стать первой темой «Людей, которых вы не знаете», но тот настаивал, а в нем было то уникальное сочетание уверенности и оптимизма, которое заставляло людей соглашаться с ним.
Мэй не проронила ни слова с тех пор, как мы вышли из офиса «Регала».
Я была уверена, что именно маме пришла в голову блестящая идея записать ее в школу и прикрепить ко мне. Когда у мамы было неприятное дело, она всегда оставляла его мне, покладистому среднему ребенку – вероятно, потому, что я была слишком тихой, чтобы жаловаться.
И все же я никак не могла принять тот факт, что Мэй будет учиться вместе со мной. Я действительно не знала, что у нее за ситуация, но что, если она действительно как-то связана с поклонением дьяволу? Я не настолько высоко стояла в общественной пищевой цепочке, чтобы пережить подобный удар по репутации. Тем более в нашей пригородной церковной школе. Здесь лучше было быть преступником, чем человеком, не посещающим церковь а поклонение Сатане было равносильно социальному самоубийству.
– Ты хорошо справилась.
Подняв голову, я увидела Мэй, которая переместилась на верхнюю ступеньку лестницы и теперь возвышалась надо мной. Она теребила в пальцах свою косу.
– На собеседовании, – пояснила она.
Я удивилась, что она обратила на это внимание. В течение всей беседы она неотрывно смотрела на стаканчик с карандашами, стоящий на столе.
– Спасибо. Я очень нервничала, – призналась я, пиная подошвой оксфорда нижнюю ступеньку.
– Мне так не показалось, – возразила она, и эта похвала прозвучала как нечто самое собой разумеющееся. – Ты давно занимаешься фотографией?
– Папа подарил мне свой старый фотоаппарат, когда мне было семь лет, так что, наверное, с тех пор.
– Это очень щедро с его стороны, – ответила она. Я посмотрела на нее. Что-то в том, как она это сказала, звучало почти осуждающе. Наверное, я не думала об этом: я так привыкла к тому, что родители дарили мне вещи, в основном на дни рождения или праздники, обеспечивали меня, что это никогда не казалось мне чем-то особенным. Но, наверное, она была права – это было щедро со стороны моего отца. Не все родители дарят детям фотоаппараты, когда им исполняется семь лет.
– Если хочешь, я могу показать тебе свой Инстаграм[29], – предложила я.
– Сто грамм чего? – спросила она непонимающе.
«Не сто, а намного больше», – мысленно ответила я.
– Да нет, это так сайт называется – Инстаграм, – уточнила я. – Я выкладываю там фотографии со своего телефона, а подписчики оставляют мне комментарии.
У Мэй было такое лицо, будто я обратилась к ней на иностранном языке.
– У тебя есть там профиль? – спросила я. – В Инстаграме?
Она покачала головой похоже, весь этот разговор ее сильно озадачил. Как она могла не знать об Инстаграме?
– У тебя есть телефон? – рискнула спросить я.
– Нет, – ответила она. – Мне не разрешали.
