Дыхание того, что помню и люблю. Воспоминания и размышления - страница 56

Я хвастался тете Поле своими рисунками в специально данной мне для рисования школьной тетрадке, она отвечала:" Хорошо, только рисуй больше людей, а не только котов с пистолетами!)» Она купила мне в подарок маленький фильмоскоп, в который заряжаешь диафильм и смотришь внутрь, вращая рычажок. Так я посмотрел диафильм «Горячий камень» по А. Гайдару. Там мальчишки, играя где-то в поле, нашли волшебный камень с надписью» Кто закатит этот камень в гору, тот начнет жизнь заново». И они предложили этот камень (он был горячий, как бы как живой, волшебный ведь!) одному отличному старику! Но он, поблагодарив ребят за заботу, категорически отказался. Он достойно и отважно прожил свою длинную жизнь. И шрам от казацкой шашки на лице – память о былом!

Чуть позже я узнал и прекрасную» Сказку о мальчише Кибальчише»…«Нам бы только день простоять, да ночь продержаться!» Подумать только, в ту пору прошло только сорок четыре – сорок пять лет от окончания Гражданской войны. Будь жив сам Аркадий Гайдар – ему было бы всего шестьдесят. А мальчишу Кибальчишу – чуть за пятьдесят!.. Тетя Поля очень привязалась к нам, а мы с мамой – к ней. Но вот в один из дней за нами приехала Таня Шасталова, дочь тети Марии – папиной старшей сестры. Оптимистичная, веселая, при этом – с каким-то внутренним достоинством, не зря потом она стала провизором и каким-то аптечным начальником в Апрелевке- Таня была очень симпатичной. Голубые глаза, светло- коричневые с хорошей стрижкой волосы, правильные мягкие черты, стройная -в синем вельветовом сарафанчике, с легким румянцем на щеках – всем своим обликом Танюша словно говорила: " Жизнь прекрасна!» Вот мы присели на скамеечку, вокруг благоухает подмосковное лето и Таня говорит: " А хочешь, я тебе песню спою!». – «Давай», – отвечаю я. И она поёт: " У самого синего моря со мною ты рядом, со мною. И солнце светит, и для нас с тобой целый день поет прибой!».. Она поет, покачиваясь в такт и даже шестилетнему мальчишке видно, что она влюблена!..Потом мы идем к водоему, немного вечереет, я кидаю в воду камешки. И слышу, как неподалеку седой худой дед с удочкой, в плащ- накидке что-то нам кричит. Ни одного слова не разберу! А Таня смеется: «Ругается, что рыбу ему распугали!» Не мудрено, что с такой лексикой я не был знаком!)) Мы еще качались с Таней на качелях. Потом, тепло простившись с чудесной тетей Полей, мы уехали из Коммунарки в Крёкшино. Тетя Мария с мужем дядей Васей и дочками – Таней и Валей – занимали половину довольно большого деревянного одноэтажного дома на две семьи с садом и огородом. Валя очень хотела меня увидеть, но она была в пионерлагере, и встреча тогда не состоялась. Я играл с хорошей девочкой, дочкой соседей по дому и двумя мальчиками, все мои ровесники. Однажды, помню, к нам подошел дядя Вася, слегка навеселе, и стал говорить, что покатает нас на машине по окрестностям. «А Вадьку не возьмем!» – вдруг ни с того, ни с сего добавил он.

Дядя Вася, Василий Прокофьевич Шасталов, участник войны, старшина запаса, работал водителем грузовика в здешнем совхозе. Это был вовсе не простой шофер, а умный, рассудительный, хорошо знающий историю и разбирающийся с политике сорокапятилетний человек, работавший до этого водителем по доставке продуктов и т. п. в дачи членов правительства. Привозил продукты и все необходимое на дачи Молотова, Маленкова, Кагановича. Рассказывал про оранжерею с лимонами на даче Молотова, каменную дачу Микояна. Он имел живые карие глаза, сам называл себя хохлом (хоть и фамилия чисто- русская), был чуть кругловат и невысок ростом. С хорошим юмором, но чуть подсмеивающийся. Помнит, как в войну проходили по Свердловску, по улице Чапаева. И как первый раз увидел папу моего, художника- студента: в военном кителе, через плечо планшетка, в стальном пенсне и …завитого! На последнем курсе папа пижонил – волосы завивал шестимесячной завивкой – перманентом. Хорошо, что хоть фиксу на зубе не носил!))