Смотрю на кого-то, кто привлек мое внимание, и начинаю придумывать, чем он живет, почему он сегодня здесь, почему сегодня на нем или ней это платье, рубашка, юбка, что заставило их выбрать эти ботинки, туфли, почему они такого цвета. Дальше я изучаю во всех деталях внешность привлекшего меня индивида, у девушек меня всегда привлекает прическа, как уложены их волосы, сколько времени на это они потратили, затем я наблюдаю за поведением, отношением друг к другу: целуются, ругаются, плачут, смеются, грустят или улыбаются миру, который улыбается им в ответ.
Мне интересно все: что они заказывают на обед, что они пьют, о чем они мечтают. Так я их читаю и через все это рисую их жизнь, рисую своим воображением, раскладываю картинки в пазле жизни. Что же будет дальше, когда они встанут из-за стола, когда разойдутся в разные стороны, когда пожмут руку или поцелуют в щеку. Что будет дальше? Я с самого детства любила рисовать. Как только родители отдали меня в изостудию, я полностью растворилась в своем мире образов и красок.
– Вы любите живопись? – спросила она Андрея, повернувшись, наконец, к нему.
«Ну, а я кого предупреждал? – возмущался разум. – Вот, получи! Твой сосед-романтик спит, несмотря на то, что три раза пообещал этого не делать. И это даже неважно, что ты считала, сколько раз он пообещал. Важно то, что он, как, впрочем, и все мужчины, не сдержал своих слов. Тут еще даже не пахло ванилью, а уже горечь разочарования».
«Какая дура! – злилась она на себя. – Распинаюсь перед ним, открываю ему свой внутренний мир, а он храпит в ответ. Хочется верить, что он был джентльменом и заснул раньше, чем я начала свою пустую болтовню, хочется верить, что он заснул не под мой монолог.
С чего я вообще решила начать рассказывать о себе? Ну конечно, спасибо тебе, интуиция, нужное письмо подкинула. Подмигиваю тебе своим смайликом. Наивная особа, двадцати трех лет, была положена на лопатки запахом алкоголя, настоянного на интеллигентности, знании пяти языков, и с добавлением щепотки романтики, так, знаете, для улучшения вкуса. Как мало нам, девушкам, нужно!»
Однако за то, что произошло дальше, ей будет стыдно очень долго, но она не смогла удержаться. Поняв, что он спит, София позволила себе впервые за полет на него внимательно посмотреть. И ладно бы, если б посмотрела и занялась своими делами. Нет же, она стала его рассматривать, во всех деталях смакуя его образ.
Перед ней был уже сформировавшийся мужчина, двадцати семи – тридцати лет, брутального вида. Его темные волосы очень привлекательно ложились на бок и немного струились вдоль виска, что придавало его образу некий налет романтизма. Щетина нескольких дней свежести также шла ему на пользу.
Конечно, она не могла пройти взглядом мимо его губ. Сначала она проскользнула, но очень скоро вернулась к ним снова. Губы были идеальны: пропорциональные, не сжатые, не узкие, в меру пухлые и слегка приоткрытые во сне.
«Так, стоп, мне кажется, кто-то направился не туда!»
Итак, продолжаем… нос, ну, нос как нос. Хотя какое значение имеет нос, когда у него такие губы!!!
Нос был слегка большеват, хотя, как пишут в дамских журналах, это скорее плюс. Скулы добавляли лицу симметричность и в то же время выдавали легкую усталость ее спутника по рейсу. Дыхание во сне было ритмичным. Такое ощущение, если закрыть глаза, как будто шумит океан, прилив сменяет отлив, очень глубокое дыхание. Будто берет свое начало в самом низу и, наполняя всю грудную клетку, дарит ее хозяину много силы и энергии.
