– У меня тоже шизофрения.
Это не было фразой, которую я хотела бы услышать.
Святые индуистские коровы! Я будто попала в дешевую трагикомедию.
– Что значит тоже? – процедила я холодно.
Он правда считал меня шизофреником? Какое тонкое замечание.
Антон прикрыл рот ладошкой. По-моему, он таки понял, что ляпнул нечто неуместное. И я бы умилилась с его невинного детского жеста, не будь в этот момент возмущена до глубины души.
Дальше стало только хуже: его снова накрыл приступ.
Приступы у него были своеобразные: он обхватывал себя за лодыжки, прятал лицо в коленях и начинал неистово качаться.
Коровы! Лучше б я этот кофе ему на голову вылила и ушла, куда собиралась.
– Отведи его домой, – произнес Антон странным тонким голосом. – Он сам не дойдет.
– Мне что, его тащить? – возмутилась я.
– Бухарестская.
– Что?
– Улица, – Антона по-прежнему сковывал дикий озноб. – Спасибо.
Отвращение в ту же долю секунды сменилось на всеобъемлющее сострадание. Это произошло так внезапно! Вот только я хотела огреть его сковородой по башке – как уже осознаю, что глажу спутанные волосы испуганного ребенка.
Младенцы – они же как блаженные. Или наоборот.
Я помогу ему дойти до дома, решено. Он спас меня – я спасу его. Вот бы только дождь не вернулся.
Я посмотрела наверх, на темные тучи равнодушного неба. По своду его в этот момент прошла замысловатая молния.
Я окончательно поверила в Провидение.
XXX
Антон очнулся в вагоне.
Справа от него как всегда сидела Джанджа.
Слева – какая-то девушка с явным психическим отклонением на физиономии.
Он пялился на нее с минуту. Затем незнакомка сняла один наушник и сунула ему в ухо. В голове надрывно задребезжало.
– Шестая Чайковского, – пояснила она. – Самое печальное, что есть на этом свете. Хочешь порыдать?
– Мы знакомы? – Антон вынул наушник и удивленно уставился на собеседницу.
Девушка протянула ему руку.
– Лада. Я везу тебя домой.
Антон хотел было удивиться, но Джанджа его опередила:
– Я сказала ей, где ты живешь.
– Тратить последние деньги на такси ради тебя я не стала, так что обходимся бюджетными коммуникациями, – продолжила Лада. – Кстати, метро скоро закрывается, так что я готовлю тебя к мысли, что останусь ночевать у тебя.
– А девчонка-то не промах, – Джанджа зевнула и положила голову Антону на плечо. – Давай оставим ее у себя и сварим как-нибудь для подношений.
Антон сглотнул.
– Тебе нельзя оставаться со мной.
– Потому что ты псих?
Антон кивнул.
– Ты кидаешься в людей помоями?
Антон подумал и скромно покачал головой.
– Орешь благим матом? Угрожаешь выпрыгнуть из окна, если тебя не будут воспринимать как нормального мужика?
Он снова задумчиво покачал головой.
– Ну и, – Лада откашлялась. – Может, ты занимаешься онанизмом с собственным отражением?
– Нет, – буркнул Антон и отвернулся.
– Вот видишь! – Лада пожала плечами. – Ты гораздо меньший псих, чем большинство моих бывших!
Антон перевел удивленно-заторможенный взгляд с новой знакомой на Джанджу. Та выглядела не менее заинтригованной.
– Эка птица к нам попала, – забурчала она, брезгливо кутаясь в пальто. – Глядишь, теперь не отделаемся.
– У тебя, видимо, большой жизненный опыт, – пролепетал Антон вежливо.
– Я звала себя Жрицей любви, – важно кивнула девушка. – Потому что я уходила – за мной всегда следовали, понимаешь? И я все хотела понять, как эта штука работает. Ну и, те, с кем я спала… Мне нравилось, что часть их красоты и харизмы живет и во мне, – Лада отстраненно улыбнулась. – Потом, правда, у меня накрылся гормональный фон, и я чуть было не превратилась в Жрицу, которая постоянно жрет.
