В последнее время старик называл меня чаще вторым именем. Видимо, тоже считал, что я выросла из Златы. Он видел во мне, скорее, своего компаньона, соратника, а не жену внука.
- Все равно, я переживаю, что уделяю недостаточно много внимания сыну… - это было правдой. Я тоскавала по Улли.
- Тебе хватает сил удерживать баланс… Не знаю как, но тебе это удается. Надеюсь, что так будет всегда.
- Спасибо за доверие, - снова поблагодарила я, и Улаф коротко кивнул.
Старый король не стал вести романтические беседы и пафосных речей о том, что любовь это главное, что все, для чего мы живем - это чувства и только они движут миром, что только их нужно слушать. Что все у нас с Уильямом получается потому, что мы вместе, потому, что мы семья. И я была благодарна старику за его рассудительность и мудрость. Он точно охарактеризовал наше с Уильямом взаимодействие и принял его, потому что видел, что это рабочая схема. В отличие от схемы Густав - Нора, которые любили друг друга, но не были способны на большее. Не потому, что не хотели, а потому, что такова была их природа. Они не понимали таких, как я, и, собственно, не должны были. Их круг интересов дальше семьи не распространялся, и это тоже было правильно. Наташа Ростова, растворившаяся в муже и детях, и любящий беспомощный гуманист Пьер Безухов, неспособный на жесткие решения. Управляемый пусть и положительными, но эмоциями, а не разумом. Собственно, если бы Густав стал королем, его бы захлестнула власть, и он бы не смог оперировать ею как инструментом. Она бы его поглотила.
Рассматривая мужа, который, подняв сына на плечи, бегал по поляне и изображал самолет, я грустно улыбнулась. Улаф был прав. У каждого из нас было свое предназначение и своя миссия.
В павильоне вновь воцарилась тишина, а я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Мне нужно было отдохнуть и набраться сил - на следующей неделе нам с Уильямом предстояла поездка за границу с официальным визитом, где соберется вся королевская знать Европы, от Британии до Бенилюкса.
- Обед уже скоро будет готов, - послышался голос Норы, и я повернула голову к дому.
Моя свекровь шла в обнимку с мужем и улыбалась. Подойдя к нам, она села в соседнее кресло и, любуясь играми Уильяма и Улли на поляне завела светский разговор о предстоящей поездке и о том, какой наряд и тиару я выберу для официального приема.
7. Глава 7.
Мне нравилась Дания по многим причинам. Она навевала на меня много приятных воспоминаний. Особенно сейчас, пока мы ехали по набережной к королевскому театру. Там должен был состояться концерт в честь юбилея правления королевы Дании Мадлен. Еще в первую половину дня прошла служба в соборе, где присутствовала лишь часть гостей, а сейчас уже в светском антураже должны были подъехать и все остальные приглашенные.
Наблюдая за гаванью, по которой проплывал катер, я вспоминала свой первый приезд сюда, на конференцию ООН.
Именно здесь была новая точка отсчета моей жизни, и отсюда был дан старт моему королевскому будущему. Именно здесь я, будучи пешкой, сделала первый шаг на шахматной доске, чтобы когда-нибудь дойти до противоположного конца и стать королевой. Именно здесь я познакомилась по-новой с Генри, увидела его настоящего и признала в нем своего Серого Короля. Именно здесь я до конца поняла свою суть и приняла не только Генри, но и себя. Много воды утекло с тех пор. Казалось, что за эти несколько лет я прожила еще одну жизнь. Концентрированную. Насыщенную. Счастливую и несчастную одновременно.
