Джем и Дикси - страница 19

Дядя Иван всегда притягивал взгляд. Они с мамой очень похожи, только волосы у него темные, почти черные, и глаза не голубые, а каре-зеленые. В его лице всегда проглядывалось что-то греческое, в отличие от нее. В дяде Иване было что-то особенное – в том, как он подносил сигарету к губам, в том, как спокойно двигались его руки. В каждом его движении, в каждом жесте сквозили уверенность и спокойствие, которые заставляли меня желать, чтобы он всегда был с нами. Почувствовав, что в холле кто-то есть, он обернулся и отодвинул свой стул. Подойдя ко мне, он остановился. В руках тлела наполовину скуренная сигарета.

– Тебе лучше пойти в кровать, Джем.

Я опустилась вниз, на ковер, поджав ноги, и затрясла головой.

Дядя присел на корточки рядом со мной:

– Джем, знаешь что? Я думаю, что тебе не стоит этого видеть. Сколько тебе лет?

– Четырнадцать.

– Четырнадцать? – произнес он с явным удивлением. – Черт, как же летит время. Коротко затянувшись, он обернулся назад, на маму. – Я не думаю, что тебе нужны эти воспоминания, детка. Это не то, что хочется помнить всю свою жизнь.

Он не понимал, что это – лишь капля в океане. Лишь еще одно плохое воспоминание, которое встанет в ряд вместе с зареванным лицом Дикси и постоянными ссорами. Я не пошевелилась.

– Что, если сегодня я увижу его в последний раз? – еле слышно прошептала я.

Его рука легонько коснулась моих волос и взъерошила их.

– Ну и что? Даже если и так. Ты будешь в порядке, Джем.

Я вглядывалась в его профиль, пытаясь найти в лице хотя бы тень неуверенности, хотя бы намек на то, что эти слова – всего лишь сладкая ложь. Такая же ложь, как и мои обещания плачущей сестре, что все будет хорошо. Как мы вообще могли знать это наверняка?

На ковер осыпалось немного пепла, тут же исчезнув под большим пальцем дяди.

– Даже если это последний раз, когда ты увидишь его, ты точно не захочешь запоминать отца таким. В будущем с тобой случится достаточно плохого, и все это будет тянуть тебя вниз. Не нужно тащить за собой еще и этот камень. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

– Иван, – окликнула дядю мама, успевшая отойти к окну, – мне кажется, он идет.

Дядя сжал мои плечи и медленно встал, и я тоже. Позвав Ринго, я увела его в нашу с Дикси комнату и закрыла дверь. И встала, прижавшись к ней ухом. В конце концов папа ушел почти бесшумно. Наверное, он сразу увидел Грега, Ивана, свои вещи и понял, что отступать уже некуда.

Я прислушивалась, пытаясь различить свое имя. Надеясь, что он позовет меня или Дикси, чтобы попрощаться. Но этого не произошло. Я продолжала прислушиваться, пока лежала в кровати и пока не уснула. Наутро башня из коробок исчезла без следа, как и папа. Исчез и дядя Иван. Он улетел обратно в Айдахо, вернувшись к своей жизни и работе.

Оказалось, что мама и Иван нашли далеко не все вещи отца.

Парой дней позже я нашла коробку, когда рылась на кухонных полках в поисках еды. На коробке была пометка «Вещи со свадьбы».

Я нетерпеливо открыла ее, горя желанием узнать, что же хранили в ней родители, но внутри не оказалось ничего, кроме сигарет. Пачки мексиканских сигарет, с изображением мужчины в красном пончо на фоне желтого солнца. Они назывались «Асьенда». Я отнесла коробку в мою комнату и спрятала под кроватью.

Скорее всего, сигареты принадлежали отцу. Но напоминали они мне о дяде Иване, о том, как он сидел рядом со мной в холле, ерошил мои волосы и курил, оставляя хлопья пепла на нашем ковре.