Пара метров – и Леони вбежала на импровизированную сцену. Марселина лежала буквально в двух шагах, размахивая руками, словно пыталась стряхнуть с себя полчища атаковавших насекомых. А вокруг нее извивался запах горящих волос и расходились во все стороны дорожки огня, почуявшего новую жертву: высохшую траву, на которой так кстати расположились столики с длинными, до земли, скатертями.
Еще шаг: «Надо потушить огонь, иначе загорится все», – пронеслась горячей молнией мысль. Леони присела, опустила руки и, зажмурившись, дотянулась до дрожащих языков пламени. Огонь дрогнул, застыл – всего на секунду. А потом зашипел, словно уже полыхающую траву облили водой из брандспойта.
Только не было воды. Не было пожарных. Все произошло так быстро, что никто не понял, что случилось.
Началась суматоха – время, застывшее на те долгие мгновения, поспешило вперед с удвоенной скоростью. Марселину куда-то увели. Вызвали скорую помощь. А Леони упала на землю, вытянув вперед подрагивающие руки. Перевернула ладошками к себе, рассматривала, словно диковинное животное: ни ожогов, ни покраснения, ни остатков немыслимого жара на коже. Только чуть заметны разводы сажи и пепла.
– Эй, ты в порядке?
Кто-то подошел. Кто-то важный – она слышала по голосу. Кто-то, кого она ждала и…
– Киллиан?
Поддерживая под локоть, он буквально потащил девушку в сторону, в темноту окружающего поляну лабиринта с отсыпанными белым гравием дорожками. Из-за углов топорщились тени, выстриженный кустарник тянул цепкие ветви и пытался схватить, удержать за подол, разорвать тонкую красную ткань с широкими белыми полосами.
– Куда мы идем?
Она пыталась сопротивляться, но тщетно. А он только бормотал что-то невразумительное.
– Уходим, тебе нельзя тут оставаться… Они узнают… Они поймут, кто ты…
– Что? Что ты несешь?
Наконец, у нее получилось освободиться – резко рванув в сторону, Леони упала у зеленой, возвышающейся метра на два стены.
– Ты не понимаешь, – Киллиан догадался, что напугал ее. Осторожно, вытянув вперед руки, присел на корточки рядом, не сводя с нее глаз. – Это ты ее сожгла. И никто не должен был этого видеть. Никто. Ты понимаешь?
– Что? Ты о чем?
Перед глазами взорвался воздух, разлетелся искрами – упала стена, блокирующая воспоминания, и Леони увидела свои перепачканные сажей руки. Руки девочки лет пяти с плетеным из оранжевого бисера колечком, украшенным по центру потертым пластмассовым сердечком. Она стояла у запертой двери, держась за металлический засов, не давая ему соскочить с петель, а изнутри кто-то выламывал дверь, вопя нечеловеческим голосом.
– Огонь, – шепот Киллиана подхватил ее беззащитное тело, отрывая от давно забытой двери, и вернул в настоящее. – Он подчиняется тебе.
– Никто мне не подчиняется, – врала самой себе Леони, пытаясь одновременно разглядеть пути отступления.
– Тебе не надо меня бояться, – его голос обрел силу и уверенность. – Я помогу тебе. Пошли со мной.
«О чем он болтает?»
Она почти не соображала. Моменты прошлого перепутались в какофонию образов и звуков. Кто кричал? Может, она сама?..
– О чем ты? – повторила уже вслух Леони.
– Я…
Издалека послышались шаги и крики, вполне реальные. Кричала Софи – звонкий голос ни с чем не спутать. Киллиан резко обернулся, зарычал от злости, бросился было к Леони, но на полпути остановился, словно завис в воздухе.
– Я вернусь за тобой, – прошипел он горячим шепотом, оставшимся каплями дыхания на щеке, и растворился в темноте.
