– Ум-Раид плохо понимает по-английски,– пояснила Маша.
Но женщина кивнула модели, а затем перевела свой взгляд на огромную кастрюлю с ароматным пловом-мансаф. Из её уст послышался ряд непонятных для Банни фраз.
– Нахваливает саму себя,– улыбнулась подруге гримерша.
Затем Ум-Раид стала что-то показывать и говорить, обращаясь к модели. Глаза девушки забегали, она даже посмотрела на Зоа́, умостившуюся у неё на коленях, но та лишь улыбалась беззубой улыбкой.
Спасла ситуацию Маша, вручая Банни большущее блюдо и ложку:
– Ум-Раид попросила тебя выложить мансаф на тарелку и посыпать его жаренными орешками, пока она пойдет к себе, чтобы помолиться.
– Okey,– согласилась девушка, снимая с себя малышку и аккуратно пересаживая на стул. Но та, мгновенно подскочила и побежала за орехами.
– Маленькая помощница,– догадалась Банни, а сама открыла крышку кастрюли.
Боже ты мой! Какой же непередаваемый аромат! Она сейчас получит кулинарный оргазм!
Оказалось, что мансаф – это национальное иорданское блюдо из баранины, риса, с добавлением петрушки, куркумы, чеснока и оливкового масла. Затем его посыпают жаренным миндалем и кедровыми, слегка сладковатыми орешками. А перед подачей, тщательно вливают приличную порцию местной не то сметаны, не то кефира, и едят прямо руками: если гостей много, на свадьбе, например.
Справившись вдвоем с украшением блюда, она и Зоа́ отправились на улицу.
По пути Банни залюбовалась интерьером дома: от картин до позолоченных украшений на стенах, посудой, в прозрачных стеллажах вдоль всего холла. Приоткрыла тяжелую дубовую дверь – там была комната, во главе которой стоял круглый стол из натурального дерева, цвета ольхи со стеклянной крышкой, дорогими полосатыми оттоманками и диванами, замысловатыми бра, в которых горели лампы, и декоративными цветами в больших напольных вазах, словно выполненных из тысяч маленьких осколков.
«Вычурно, но со вкусом», – отметила про себя девушка.
Уже у самого порога, она услышала звук работающего телевизора. Решила заглянуть и сюда. Оказалось, что это гостиная. В мягком диване, почти полностью «утонул» Ючи. Поначалу Банни подумала, что он смотрит на восточную певицу, которая под звуки барабанов и колокольчиков, о чем-то страдает по-арабски. Тем более, что перед плазмой пытаясь устоять на непослушных ножках, танцует маленькая Джова́, по-прежнему не выпуская изо рта соску. Зоа́ присоединилась к сестре, тряся своими милыми кудрями, а модель поравнялась с Ючи, и наконец, заметила, что в руках у него телефон, а в ушах наушники. Он словно одержимый общался со своей виртуальной японкой. Рядом с ним сидел смуглый мальчик, лет двенадцати в очках для зрения.
– Муса?– Предположила Банни, обращаясь к нему.
Тот посмотрел на девушку, явно пораженный её красотой, и утвердительно закивал головой.
– А я – Банни,– представилась модель. – Это твой телефон в руках у моего друга?
– Да,– прищелкнул зубами парнишка. – Выхватил его у меня, как только я пришел.
– Понятно… Что ж, скорее всего это надолго.
– Я уже понял,– обиженно заметил тот, но глазами он улыбался.
– Поможешь мне? Я не знаю, куда именно отнести блюдо?
Муса раздумывал всего секунду. Зоа́ присмотрит за младшей сестрой, а он прогуляется с прекрасной незнакомкой, ради которой все здесь и собрались. Слухи о нежданных гостях-моделях, распространяются очень быстро. Он встал и повёл Банни во двор.
