Такия вступила в войну солидно, даже основательно. На другой день после объявления… ну объявили 31.03.3017 Эры Нова в 23:50, а 01.04 в 00:00 с аэродромов союзной Джудии стартовали эскадрильи четвёртого воздушного флота, им до целей было ещё четыре часа переть.
Флоту отличиться сразу не удалось, убитому об коралл цефалоподу ж было ясно, что война неизбежна, вот и попрятались этары по базам. Однако, как оказалось не все – 01.04 в 00:05 был торпедирован сухогруз Гибон, в 00:20 эсминец Тревор, подошедший для спасения экипажа Гибона, в 01:11 крейсер Малин поймал донную мину на подходе к базе вообще хрен знает как далеко от Первого континента.
Когда начальник школы толкал речугу, бомбардировщики четвёртого флота возвращались на базы, оставив за собой разрушенные, горящие дома Фартфура и полсотни своих машин. А когда Джонни с приятелями садился в автобус, волчьи стаи подводного флота Этарха вышли на трансокеанский такийский конвой и разменяли первую сотню тысяч потопленного грузового тоннажа.
Ребята набились в автобус радостно возбуждённые. Выяснились приятные детали. Официально смерть Чи-ха-хо власти признавать не спеши. Оказалось, что парни шесть месяцев не дурью маялись, а охраняли правопорядок в населённом пункте на добровольных началах в составе добровольных же формирований.
За это полагалось от работодателей среднемесячное содержание, а при отсутствии работы стандартный уровень компенсации (СУК). Целых триста баксов, а без вычета за обмундирование и с проездными аж триста пятьдесят!
С гражданкой у Джона всё было в порядке, давно уже выиграл комплект, как знал, что пригодится. Да пацаны не в обиде, их мамки добротно собирали, каждому по три рубашки уложили и по три свитера в этакую жару.
Так им вообще повезло, всех же призывают с места жительства, вот они по домам сначала, родные берлоги повидать. А у Джонни в предписании значится – явиться за повесткой по месту розыска.
То есть в родную полицейскую управу, из которой в силы поддержания порядка он попал по недоразумению. Это ему в канцелярии милая улыбчивая Люси сообщила, и утешила, как смогла:
– Зато тебе хорошую характеристику написали, что ты теперь почти неагрессивный. Вот возьми, пригодится. И вот ещё характеристика на Стива, но его ж в госпиталь с переломом челюсти увезли, вряд ли она ему понадобится. Бери её тоже, больше бумаги – чище э… у меня в столе.
Джон улыбался, вспоминая Люси, любовался из окна видами под его фиолетовым небом. Тренировочные развалины оказывается населённый пункт.
Почти неагрессивный? Ладно – главное снова в армию вернуться. И сделать это нужно побыстрей, а то ж устроит что-нибудь наподобие из полицейской управы и дома господина Та-ню… да всего квартала, чего уж мелочиться?
Автобус остановился на станции, ребята пошли покупать билеты до родных логовищ. Джон никого не смог уговорить составить ему компанию. Даже тот весомый аргумент, что расстаются они скорей всего навсегда, был воспринят с какой-то даже обидной радостью, и разбивался об их уверенность в скорой встрече во вражьей столице.
Да просто кресты считали своим долгом довезти баксы до предков в сохранности. Ну, побаивались парни города, несмотря на полгода, проведённых в городских развалинах.
Джонни в одиночестве поплёлся знакомой дорожкой в родной до фантомной боли в почках полицейский участок. Идти было почти через полгорода, он несильно торопился.
