Потом юность, нечто вроде секции по спортивному ориентированию при школе, где в программу входили вполне себе обычные месячные походы. Но руководство школы не учло фактор свихнутого на всю башку учителя, а из взрослых только он, а вы в лесу…
В общем, занятия вроде стрельбы, охоты, поиска военных артефактов и прочей шняги по его широкому перечню выживальщика мне, ещё пацану, приглянулись быстро.
Три или четыре года подряд таскался с ним по всей центральной России, и везде что-то новое, что ему только в башку взбредало, и сколько из нас тогда пострадало, не счесть… Но не я. Вылетел, помню, когда во время исполнения его любимого наказания – волшебный пинок – в самый подходящий момент толкнул висящий на мне ролик к своей жопе, то есть, навстречу его ноге. Крику, конечно, тогда было…
В результате мне пришлось от него убегать. Но я удрал, ведь чуть позже у него зафиксируют перелом. Но куда, собственно, было бежать-то в глухом лесу? Пришёл как миленький, и мне едва не оборвали уши. Впрочем, своенравности моей тот факт нисколько не уменьшил, как и любой другой, никогда!
Зато навыки, полученные в те года, многое порешали сейчас, когда вокруг полный пиздец…
Ещё занимался вольной борьбой, кикбоксингом, боевым самбо, но нигде не задерживался больше пяти лет, и в мыслях не имея подаваться в профессиональный спорт. Себя люблю, и не хотел губить здоровье, хотя получалось всегда довольно-таки неплохо, особенно в борьбе – из-за массы. Пухлым был с детства, и организм к этому привык, даровав приличную грузоподъёмность.
Чисто для себя пробовал несколько восточных техник, с мечом практиковался несколько лет. Как раз перед всеми событиями.
«Какой сегодня день? Хотя какая, к чёрту, разница. И как меня на самом деле зовут, уже не вспомню, а тут какая-то бесполезная дата. Праздников не предвещается, как и банального повода. К тому же поздравлений-то всё равно ждать не от кого», – грустно, конечно, но подумал, наконец открыв глаза и сладко потянувшись.
Последствия кошмара сошли на нет. Тем более, подобное дерьмо смотреть, засыпая, привык, а главное, сука, постоянно всё отчётливо помню, каждую деталь. Навязчивая херня, ничего тут не скажешь.
Пошли те единственные тридцать минут в день, когда моему телу совсем ничего не надо, и всё равно будет хорошо! Их я проёбывать не люблю, а потому встал, выбрался из мешка и полез в рюкзак за вещами.
Оружие на месте, верёвочки целы, а колокольчики не звенели, значит, всё хорошо…
Ощущение продуктивности дня сложилось сразу, осталось реализовать.
Мой сегодняшний лагерь слишком прост, чтоб его упоминать, однако ночую третий день, по нужде, тружусь неподалёку. Крупное бревно, не гнилое, а на нём одним концом ещё семь штук, всё встык, с пазами, вырубленными наскоро, потому дополнительно стянуто проволокой. Другие концы брёвен обиты толстыми колами – для прочности. Сверху лапник накидан.
Времянка, хули, но за счёт крупных камней по периметру и сверху почти любую тварь сдержит до того момента, пока приду в себя и смогу сражаться.
Большего, собственно, от укрытия и не прошу. Хотя места мало.
С тем, что им меня не сожрать, поспорить пробовали многие. Теперь же все они – вклад в шкалу прогресса моей эволюции. В общем, смерти я не боюсь от слова «совсем». Как и боли. Страхов у меня нет уже давно!
Не скажу, что ищу гибели, но и радости от жизни особой нет, всё больше тягот. Ах да, разве что этот лес! Как же он без меня, бедняга? Совсем обеднеет…
