– Дамочка!
Женщина не отозвалась. За нее это сделал хор цикад и спугнутые воробьи. Олег Львович покраснел и коснулся ноги, облаченной в тонкий чулок:
– Дамочка, вам плохо?
Девушка не шелохнулась. Мартынов раздвинул кусты, чтобы лучше разглядеть лежавшую, и его вырвало прямо на пожухлую траву.
Получив сообщение о мертвой девушке, найденной в парке Героев, Алексеев выругался про себя. Как он рассчитывал на этот день, как хотел остаться дома и наконец исполнить просьбу младшего сына и покатать его на лошадях в детском скверике! Страшная находка перечеркнула все его планы. Да и вообще, этот день не задался с самого начала. То среди ночи пропал богатый придурок, и они с ребятами, забыв про покой и сон, шерстили окрестности, а теперь вот любитель утренних пробежек обнаружил в парке Героев изуродованный труп. Начальник уже выехал на место и ждал Алексеева. Стараясь не разбудить жену, любившую поспать в воскресенье, и опасаясь ее справедливого гнева, Юрий вышел в подъезд, сбежал по лестнице, открыл дверцу своего «жигуленка» и, нырнув на водительское сиденье, погнал в сторону парка.
* * *
Его ребята и эксперт уже толпились возле кустов. Кивнув им в знак приветствия, майор пробрался к телу убитой.
– Лучше не смотреть, – посоветовал Сирченко. – Зрелище не из приятных. Многие уже бегали в лесок.
– Слабаки, – презрительно отозвался Алексеев и, подойдя к трупу, почувствовал, как его желудок скрутили рвотные спазмы.
Да, такого он не видал давненько! Возможно, именно так и расправлялся со своими жертвами Джек Потрошитель. Лицо незнакомки, молодое, белое, как мрамор, еще не обезображенное смертью, сохранило умиленное выражение. Вероятно, первый удар, направленный в сердце, оказался смертельным, и жертва не мучилась. Мерзавец, несомненно, или маньяк, или психически больной, искромсал несчастную, буквально не оставив на теле живого места.
– Что ты об этом думаешь? – спросил Алексеева следователь прокуратуры Толик Свиридов.
Юрий покачал головой:
– Если в наших краях появился маньяк – это очень паршиво, Толя.
– Я беспокоюсь о том же, – поддакнул Свиридов.
– Уже выяснили, кто она?
Сирченко с готовностью откликнулся:
– При ней оказалась только сумочка. Правда, без документов.
Майор оживился:
– Что в ней?
Алексей усмехнулся:
– Обычный дамский хлам: духи, губная помада, пудреница, платок. Ни кошелька, ни документов. Может, она – студентка нашего вуза?
Свиридов брезгливо оглядел стройные ноги, обутые в лакированные туфли на высоченных шпильках:
– Такие «студентки», парень, обычно голосуют на трассе возле Лошадиной горы. Мое мнение – это «ночная бабочка». На этот раз «мотыльку» не повезло.
– Неужели они так хорошо зарабатывают? – капитан покосился на наращенные расписные ногти ценою в триста долларов, кожаную мини-юбку и дорогой мохеровый свитер.
Анатолий сплюнул:
– Иногда им везет. А иногда, сам видишь, что получается. – Он повернулся к экспертам, суетившимся вокруг тела: – Нашли что-нибудь?
Главный и самый уважаемый судмедэксперт, Семен Яковлевич Бородатов, развел руками:
– Умерла наша жертва около полуночи. Точнее определю в лаборатории.
– Она пришла сюда сама?
– Скорее всего, – подтвердил он. – Машина здесь не проедет, кроме того, мы не обнаружили следов волочения.
– Ее изнасиловали? – морщась, как от зубной боли, задал необходимый вопрос Алексеев.
– Нет, – словно удивляясь своим же словам, произнес Бородатов. – Эта девочка в последнее время не имела половых контактов.
