Раздалась трель телефона. Я удивилась тому, что Руслан оставил свой телефон в машине, пока не поняла, что звук вызова идёт откуда-снизу. Наклонившись, я подняла телефон с пола.
11. =11=
=11=
Наверное, Руслан небрежно засунул телефон в задний карман своих джинсов, и аппарат вывалился, когда мужчина садился.
Я подняла дорогой смартфон. Номер звонившего был подписан «Клиника». Мне стоило больших трудов удержаться и не ответить на звонок самой.
Соблазн принять вызов был велик. Ведь это могли звонить из клиники, где находился Суровый. Но я сдержалась, не стала отвечать, а просто положила телефон на панель автомобиля.
Неизвестно, в чём ещё меня бы обвинил Руслан, если бы я приняла вызов и ответила. Руслан мне не доверяет и даже если бы я слово в слово передала всё, что мне сказал звонивший, мужчина мог обвинить меня в утаивании деталей и перевирании фактов.
Увы, но я не могла изменить отношение Руслана к себе в лучшую сторону. Наверное, должно произойти чудо, чтобы это случилось.
Появившись в машине через несколько минут, Руслан небрежно швырнул мне на колени пакет с логотипом аптеки.
— Твоя мазь. Инструкция внутри.
— Спасибо. Вам звонили на телефон.
Руслан удивлённо похлопал себя по карманам джинсов и только потом обратил внимание на телефон, лежащий на передней панели. Он взял в руки свой смартфон и настороженно посмотрел на меня, задав вопрос:
— Ты отвечала на звонок.
— Высветилась надпись «Клиника». Я подумала, что если я отвечу, вы снова заподозрите меня в чём-то преступно, поэтому не стала отвечать.
— И войти в телефон не пыталась? — уточнил Руслан.
— Даже мысли такой не было! Что вы себе позволяете? — возмутилась я. — Обвиняете меня, словно я имею привычку совать свой нос в чужие дела и просматривать чужие телефоны?! Ваша жизнь мне совершенно неинтересна. Я была бы очень рада, чтобы вы не бросали в меня грязью на каждом шагу.
— Ты бы и не смогла войти, у меня стоит пароль, — ответил Руслан, проигнорировав большую часть моих слов и ответив лишь на то, что посчитал нужным.
Мужчина не стал отвечать на звонок в моём присутствии. Он вылез из автомобиля и только потом перезвонил.
Я прислушалась, но ничего не было слышно. Тогда я нажала на кнопку и стекло на двери с моей стороны медленно поползло вниз.
Теперь мне была слышна часть разговора. Но это не очень мне помогло, потому что ответы Руслана были односложными и неинформативными.
Зато в какой-то момент выражение его лица очень резко изменилось, словно он услышал что-то очень важное.
— Хорошо. Скоро буду! — произнёс возбуждённым тоном.
Как только он забрался в автомобиль, спросила:
— Вам позвонили из клиники, где лежит Суровый? Скажите мне хоть что-нибудь о его состоянии. А Заур? Охранник, который вытащил Сурового из горящей машины? Что с ним? Или эти сведения тоже строго засекречены?
— Заур находится в тяжёлом состоянии, в реанимации, — соизволил ответить Руслан. — Он вытащил Сурового вовремя, но очень сильно пострадал сам.
Мне было искренне жаль Заура. Он показался мне неплохим человеком. По крайней мере, я нашла с ним общий язык и могла разговаривать, общаться. Он во многом помог мне, подсказал о жизни Сурового, немного приоткрыл завесу тайны о том, какой он человек.
У меня навернулись слёзы на глаза. Я отвернулась, смотря в окно, не желая давать лишний повод Руслану для насмешек.
Однако он и не собирался шутить, насмехаться или выражать другие негативные эмоции по отношению ко мне. Машина немного резко сорвалась с места.
