Но шкаф оказался пуст, да и на полках ничего. Может, родители все увезли? Или отдали на хранение?
- Хм, - задумчиво огляделась Рада. Прошептала что-то, амулеты тронула, и вдруг как выдаст: – А на чердаке смотрела?
Любава даже зажмурилась. Вот балда! Разбежаться бы да треснуться головой о стену – все равно мозгов нет. Чердак! Ну, конечно!
- Совсем про него забыла, - призналась честно, - ни одной мысли не было.
- Мыслей не было, потому что не время.
Голос старушки звучал глухо и подозрительно задумчиво. Но Любаву сейчас интересовал только чердак. А вот тот лючок в углу комнаты - он, наверное, не зря …
После ее быстрой вылазки на чердак, Любава сидела в обнимку с одним-единственным альбомом.
Тонкий, едва ли в палец толщиной, но такой драгоценный! И утренняя встреча, чтоб ей пусто было, разом потускнела и отошла на задний план.
- У родителей почти не было фотографий, - призналась сидевшей рядом Раде. – И писем они никому не писали. Только иногда мама звонила сестре. Очень редко, а та присылала открытки.
Старушка тихонько хмыкнула
- Ну так открывай.
И Любава открыла. На колени соскользнул белый конвертик. Письмо.
- Это уж ты сама, - верно поняла Рада. – А я, пожалуй…
- Нет, останетесь! Давайте сначала фото посмотрим…
И они начали смотреть. А вокруг строились и набирали силу картины прошлого. Длинноволосая красавица в камуфляжном костюме и с охапкой цветов. А рядом точно в такой же одежде парень, только у него ружье через плечо висит. Оба улыбаются. Счастливые и молодые.
- Твой отец переехал сюда в семнадцать, он сирота был.
Последнее Любава знала. А о первом папа не упоминал.
- Мама рассказывала, что они в колледже познакомились…
- Да, они в одной группе учились. Вот первый курс их и свёл, ну а потом Данила сюда за любимой отправился. Его ничего и не держало.
Карточки мелькали одна за одной. Родители в городе, у ручья, в доме. Всюду вдвоем или с незнакомыми ей людьми. Почти незнакомыми.
- Мамина сестра!
Тетю Любава сразу узнала. Две девушки в обнимку, и обе с одинаковыми улыбками и глазами.
- Старшая, да.
- Ой, а это…
- Ночь на Купалу. Для всех нас большой праздник. И для твоих родителей особенно. В эту ночь обычно и просят благословения пары.
Любава с интересом разглядывала людей в славянских одеждах. Так странно. Родители никогда не навязывали ей во что верить и как одеваться. Мама, правда, читала русские сказки в основном, а отец часто брал в лес, но чтобы воспитывать в определенном ключе - нет, такого не было. Наоборот, родители часто повторяли, что у каждого свой путь. Главное – оставаться человеком. Не только для других людей, но и природы.
- Они поженились в восемнадцать, я знаю.
- А через год и дитя сделали, - хмыкнула Рада
Любава смущённо улыбнулась и вновь перевернула страницу.
- Ох, - только и смогла выдохнуть.
Фото было случайным. В движении, как говорят. Папа протягивал руку маме, а за родителями стоял молодой Данияр. И Любава тоже была тут. В животе у мамы.
Внутри опять заворочалась тяжесть. Сколько между ними лет разницы? Это даже не подросток, а юноша! Высокий, широкоплечий. А какая улыбка! Легкая, будто облачко. Так и греет, но в груди почему-то больно.
И это их совместное фото будоражит странные ощущения. А в них яркими нотками сквозила грусть.
- Помню это фото. Данияр твоим родителям с переездом помогал. Ему уж пятнадцатый год шел…
О, боги! Так ему сейчас тридцать шесть! Да она перед ним соплюха малолетняя!
