Единственное желание - страница 2

В понедельник, слегка не выспавшись, он снова оказался в лаборатории. Он подготовил краткое описание проекта и подал заявку на субсидию и финансирование его проекта. Ему не хотелось раскрывать все карты – слишком велик был риск, что его откровение просто заберут. Он описал идею в общих чертах, описав повышение точности экспериментов, качества данных и экономии ресурсов, но не раскрыл главной цели своего проекта.

Отказ пришёл быстро.

Лаконичный, с намёком на сомнение в адекватности заявки.

Это не стало ударом. Скорее, даже облегчением. Он понял: ему не нужен этот институт и эта старая лаборатория со старыми, застрявшими во времени учеными. Он встал, улыбнулся про себя, зашёл в систему и тихо удалил все связанные с аномалией файлы. Перед этим – скопировав данные себе.

Он подписал заявление об увольнении, поблагодарил коллег, собрал вещи.

Когда он выходил за порог, впервые за долгое время чувствовал не пустоту, а азарт.

Теперь у него была цель.

Создать свою собственную систему квантовой связи.

С откликом в одну секунду до события.

И доказать самому себе и миру – что он не просто лаборант, а человек, приоткрывший горизонт вероятности.

Глава 3. СТАНОВЛЕНИЕ

Прошло несколько недель.

Жизнь Джона вошла в особый, новый ритм. Он просыпался не по будильнику, а потому что хотел проснуться. Утро начиналось с щелчка электроприбора – старый электрочайник взревел, пока он насыпал кофе в пресс-френч. В комнате разливался аромат жареных зёрен, перемешиваясь с легким солнечным светом, пробивающимся сквозь жалюзи его съёмной квартиры. Он взбил яйца, поджарил хлеб и сел за маленький столик, на котором стояла лишь тарелка, чашка и ноутбук с последними расчетами – привычная смесь завтрака и размышлений.

Он не торопился. Впервые за долгое время в его жизни не было внешнего расписания – только внутренний импульс. Он с любопытством и лёгкой иронией наблюдал за своим новым "режимом учёного в изгнании", но ему это нравилось.

Пока он завтракал, лучи теплого утреннего солнца переливались в его скромной квартирке. Утро было на удивление солнечным – редкость для Лондона в это время года. Выходя из своего жилища, на лестничной площадке он столкнулся с Анной – соседкой, которую он видел не раз, но до сих пор даже не поздоровался.

Сегодня, что-то щёлкнуло в нём – возможно, кофе подействовал, возможно – солнечный свет.

– "Доброе утро," – сказал он с лёгкой улыбкой.

Анна посмотрела на него, чуть удивившись, но тут же мягко улыбнулась в ответ:

– "Доброе утро."

Джон спустился вниз с лёгкостью в шаге, почти позабыв, что небрит и в кроссовках, разной степени свежести. Улыбка Анны каким-то образом добавила еще один ватт к его внутреннему свету.

На автобусной остановке он поднял голову к небу – голубое небо без единой тучи радовало его взгляд. Деревья отбрасывали длинные, тонкие тени в этом утреннем свете. Он не помнил, чтобы лондонское утро выглядело так приятно.

Автобус подъехал точно по расписанию – как по заказу. Джон занял место у окна и с наслаждением наблюдал, как город превращается в промышленную окраину. Обычно унылая картинка – заброшенные ангары, ржавые ограды, бетон и граффити – сегодня казались ему прекрасным пейзажем.

Он ехал к своей маленькой лаборатории.

К складу, который снял на окраине, среди одинаковых, безликих строений.

Для кого-то это было бы место для хранения старых шин или дешёвого металла. Но для Джона это был его храм. Его личный научный центр технологий на 40 квадратных метрах.