Мысль была тяжелой, и я ее отогнала. Просто случайность. И потом, он же обещал, что купит мне все необходимое. Значит, так и будет.
Серая пятиэтажка была окружена другими такими же безликими домами. Во дворе стояло подобие детской площадки: покосившаяся горка, сломанная радуга.
Когда мы вошли в подъезд, обстановка мне показалась странной. Только когда мы свернули в длинный обшарпанный коридор с десятками дверей, я поняла, что Влад живет в общежитии.
Первым моим желанием было бежать. Даже в самом страшном сне я не могла представить, что буду жить в общежитии.
Влад словно считал это желание и взял меня за руку. Посмотрел мне в глаза и нежно провел ладонью по моей щеке.
- Все будет хорошо, - шепнул он.
И я поверила.
Комната, в которую мы пришли, оказалась крохотной. Туда вместились только раскладной диван, столик, за которым с трудом уместились бы двое, мини-холодильник и на удивление большой шкаф, неуместный на такой маленькой площади.
Влад предложил мне чувствовать себя как дома и включил чайник. Я уселась на краешек дивана и стала наблюдать, как Влад ловко достает чашки из навесного шкафчика и отыскивает в холодильнике продукты. Двигался Влад ловко и уверенно, и я в который раз залюбовалась им.
- Влад, мой хороший, а где бы мне принять душ?
После поездки по городу я чувствовала себя пыльной.
- На этаже, - Влад разливал кипяток по чашкам. - Чай попьем и я тебя провожу. Там чисто, не беспокойся.
- Хорошо, - я чуть помедлила и продолжила, - только у меня даже белья нет, а в магазин мы не заезжали.
- А, да ничего покупать и не нужно. Загляни в шкаф, - Влад махнул рукой в сторону шкафа-великана.
В недоумении я поднялась и пошла к шкафу. Ну не свои же вещи Влад предлагает мне носить? Может, он приобрел для меня гардероб заранее?
Я открыла дверцу шкафа и громко охнула.
4. Глазами Яны
- Она же просто тебе завидует!
Злые несправедливые слова оглушали. Мне казалось, словно меня наотмашь ударили по лицу, и теперь в голове звенело, а перед глазами прыгали мушки.
Но это было не самое больное. В конце концов, кого из нас всерьез может ранить чужой человек, каким для меня и был Влад?
Самое больное — это Аня. Она слушала Влада. Она смотрела на меня так, как будто разочаровалась во мне одним моментом и на всю жизнь.
Старшая сестра не заступилась за меня. Она выбрала своего мужчину. Что можно было бы счесть правильным, но только не в случае с Владом.
Я вернулась в нашу с Аней детскую, которая без нее стала невыносимо одинокой, легла на диван и укрылась пледом. Хотелось просто лежать, ни о чем не думать и ничего не делать.
Кажется, я задремала. Потому что, когда я, сонная, перевернулась на другой бок, рядом со мной сидела бабушка Зоя. А такого никак не могло быть, потому что бабушка Зоя, мама нашего с Аней отца, умерла пять лет назад. Она жила далеко от нас, и за всю жизнь я видела бабушку Зою от силы раз десять. С бабушкой Зоей были крепко связаны воспоминания о ее фантастически вкусных пирогах с вишней — таких я не ела больше нигде и никогда.
В детской пахло теми самыми пирогами. Бабушка Зоя сидела ни низком деревянном стульчике. Выражение ее глаз было изучающим, словно ей так и хотелось воскликнуть:
- Как же ты выросла, внучка!
Я хотела протереть глаза и удивиться как следует. Но, как это бывает только во снах, руки совершенно меня не слушались.
- Бабушка! - то ли сказала, то ли подумала я. - Что случилось?
