Василиса Григорьевна, значит. Училка. Нет не так, преподаватель. Один хер. Я стою поодаль, наблюдаю за выяснениями отношений между преподавателем английского языка и лучшим другом, и понимаю, что карма все-таки существует. Чего он там заливал? Старая? Училка? Вот теперь свои слова и сожрет.
Ромашка скрывается за дверью, а Белый, развернувшись, движется в мою сторону.
— Она же старая, — не сдержавшись, припоминаю его же слова, стоит ему только со мной поравняться.
— Смешно, шутку оценил, — не реагирует, ну ничего-ничего, у меня много времени. Я оторвусь как следует.
— Да я и не шутил, — продолжаю нагнетать обстановку.
Он молчит, чем сильно меня удивляет, и откуда у нас столько сдержанности и терпения. Ну надо же, это так ромашка на него подействовала?
Мы пересекаем длинный коридор, движемся в сторону нужной аудитории, слава ректору, дед все решил за нас, вся бюрократия обошла стороной, только разницу в часах придется отработать, но это не страшно, все лучше, чем вытанцовывать перед приемной комиссией и деканом.
Уже почти доходим до нужной нам двери, как Белый внезапно останавливается, и, тряхнув головой, разворачивается.
— Нам в другую сторону.
— Я ща, — бросает он коротко, и быстрым шагом возвращается туда, откуда мы только что пришли. А я стою и не знаю: за ним мне идти, чтобы глупостей не натворил или плюнуть на полудурка и пусть сам потом разгребает. Вряд ли он серьезно накосячит, Белый, конечно, тот еще дебил, но девочек не обижает.
Постояв недолго, принимаю решение идти в аудиторию, надеясь, что Белый не успеет начудить.
В помещение вхожу, готовясь ловить на себе заинтересованные взгляды. Слухи разлетаются быстро, а в нашем небольшом универе, вообще со скоростью света. Да и представление на парковке свое дело наверняка сделало. Не привлекли, блин, внимания.
В общем-то мои предположения оказываются верны, стоит мне только пересечь порог, как внимание присутствующих заостряется на мне. Еще бы, очередной смазливый мажорчик.
Молча прохожу внутрь, поднимаюсь по ступенькам, останавливаюсь у четвертого ряда, и с грохотом валю на парту рюкзак. Ряд пока пустует, и находится достаточно высоко, чтобы немного осмотреться вокруг. Я и осматриваюсь, и офигеваю. Честно говоря, был уверен, что в группе будут одни пацаны, ну или хотя бы их будет процентов так девяносто пять, но нет, девчонок на потоке добрая половина.
Я не из тех, кто считает женщин глупыми и неспособными шарить в точных науках, напротив, я уверен в обратном, все же не зря столько лет проучился в лицее, но здесь не тот случай. Девки, в большинстве своем, разукрашенные, при параде. Таким куколкам факультет прикладной математики и информатики, как кролику рога — нахрен не сдался.
Центром внимания мне удается побыть недолго, внезапно громко хлопает дверь и в аудиторию входит ромашка. Взвинченная и покрасневшая, мне даже издалека видно, а следом в аудиторию врывается Белый, почти с ноги, по-хозяйски окидывает взглядом присутствующих, и уверено направляется ко мне.
— Ну как оно там? — поддеваю друга, как только он валится на стул рядом. Злой, взгляд молнии метает.
— Где? — смотрит на меня непонимающе.
— Как где, за бортом.
У него рожа вытягивается, а я даже не пытаюсь сдержать рвущийся наружу дикий ржач. Давно я друга таким пришибленным не видел. А ромашка-то только на первый взгляд вся такая нежная малышка.
— Да пошел ты, идиота кусок.
