— Славы, — хмыкнул Миша.
— Это его имя, Миш.
— Да, я знаю, прости, — он протянул руку и поманил меня. — Малышка уснула?
— Уснула.
— Лиз, не злись на меня.
— Я не злюсь. Я просто не хочу, чтобы разговор повлиял на наши отношения. Ты ведь всегда знал, что у меня есть дочь. Так какая разница, кто ее отец?
— Ты права. Иди ко мне, — он встал и притянул меня. Усадил на колени, прижался лбом к виску. — Я доверяю тебе, — зашептал, целуя в щеку. — Люблю тебя.
— И я тебя люблю, — ответила, прикрывая глаза.
— Признаю, я поторопился с переездом. Не буду настаивать. Сделаем все, как планировали раньше.
Я слушала Мишу, но мыслями была далеко-далеко. Прокручивала в голове последние две встречи со Славой. Обдумывала каждую сказанную фразу, пыталась вспомнить реакцию Сизова на них. Что он предпримет дальше? Что? Неужели будет настаивать на своем отцовстве? Возвращаясь по вечерам с Ириской домой, я боялась встретить его у подъезда. Но, кажется, Ляля внутри меня слишком увлеклась фантазиями. Слава всегда быстро уставал от женщин, и вряд ли что-то изменилось за прошедшие пять лет.
— Лиз, — Миша мягко взял меня за подбородок и поцеловал. Нежно. Осторожно. Мне хотелось отвернуться, сказать, что не сейчас, но я не стала этого делать. Я ответила на поцелуй, позволила проникнуть языком в рот.
— Здесь или пойдем в комнату? — прошептал он, отрываясь от моих губ.
— В комнату, — я бросила взгляд на окно. Жалюзи были открыты. Редкие фонари скудно освещали территорию двора. Мы были как на ладони, и я чувствовала на себе чей-то взгляд.
— Идем, — Миша помог мне подняться.
— Не включай свет, — попросила, когда мы добрались до моей спальни.
— И не думал, — Миша подтолкнул меня к дивану, торопливо раздел. — Давай мириться?
— Давай, — ответила я, совершенно не чувствуя желания.
Мое тело не откликалось на прикосновения, хотелось стереть влагу с мест поцелуев, избавиться от ощущений, что они сейчас приносили.
— Тебе хорошо?
— Да, — ответила я, подыгрывая, ненавидя себя и мечтая, чтобы все быстрее закончилось.
В носу неприятно щипало, и мне хотелось плакать от своей лжи, от слабости, да от всего, что со мной происходило с возвращением Сизова.
— Я проверю дочь, — произнесла я, когда Миша перекатился на бок и лег рядом.
Я бежала, скрывая редкие слезы и разочарование. Разочарование в самой себе.
Вошла в детскую комнату, подперла дверь спиной, с силой растерла губы, плотнее запахнула халат. Дочка спала. Я присела на край кровати, взяла с тумбы оставленный телефон. Пять сообщений от неизвестного номера.
“Удалить”, — нажала, не читая.
7. Глава 7. Вячеслав Сизов
Я не думал, что после возвращения встреча с Лизой так на меня повлияет. И дело не в ребенке, что она скрыла от меня. Скрыла от всех, судя по всему. В свидетельстве о рождении в графе отец стоял гордый прочерк, а отчество для дочери она выбрала как и для себя. Алексеевна. И вроде бы все логично. Имя отца Лизы. Но я чувствовал какую-то ревность к вымышленному Алексею. Ирина Вячеславовна… Я мысленно примерил свое имя. Зверева… Зверева — не Сизова.
Я свернул копию документа и закинул ее в стол.
Дело не только в девочке. Дело в самой Лизе. Она стала другой. Изменилась. Я ее изменил. Не хотел, но сломал наивную и нежную Лялю. Превратил в ершистую Лизу. Хотел бы я назвать ее стервой. Сказать, что девочка прошла обычную школу жизни, но не мог. Это было не так. И потому, что я был ее учителем. Уверен, Лиза осталась прежней в душе, а то, что я видел, защитный слой от мудаков.
