В толпе она не может закрыть глаза, как делают все остальные. Не может расслабиться и «отдаться потоку», как тут принято говорить. Пока вокруг все танцуют, она просто стоит в самом центре этого тропического ада и беззвучно рыдает от удушающего одиночества среди этой огромной толпы. Никто не увидит. Никто не услышит. Хочется бежать. Она уже успела забыть лица ребят, которые притащили ее сюда, сказав, что здесь будет круто. «Трансформационное свободное движение – так они назвали эту обезумевшую толпу, – будто шаманизм встретился с рейвом». Особенность этого экстатика в том, что он проводился в вечернее время. На часах уже пол-одиннадцатого. Хочется есть.
Какой-то высокий индус трется о нее в толпе, не давая выйти.
– Я провожу сеансы обмена тантрой. Если придешь ко мне завтра в это же время, я раскрою твои чакры так, что ты еще день ходить не сможешь, – шепчет он, пытаясь взять ее за руки. Глаза у него красные, пустые.
Ее начинает тошнить. В такие моменты хочется думать о том, что есть еще кто-то на этой тусовке, кто страдает точно так же, как она. Ее soulmate[2]. В Восточной Азии существует поверье, что есть некая невидимая красная нить, связывающая судьбы влюбленных, – «運命の赤い糸», «уммэй но акай ито». На щиколотках связанных вместе людей появляется эта нить, и по прошествии времени она начинает сокращаться, пока двое не встретят друг друга.
Именно об этом думала она, пробиваясь сквозь толпу и идя в сторону выхода на темную улицу, где дорогу освещал лишь один бледный фонарь. Изредка ее ослепляли фары проезжающих мимо байков, где-то лаяли голодные собаки. Сказочное Бали. Волшебный остров, где исполняются все твои мечты.
Все не зря, все не зря.
Терпи, пока есть силы.
Не падай.
Если идти вдоль дороги, обходя грязные закрытые варунги[3], где основным блюдом в меню считается жареный рис со свининой, то можно дойти до какого-нибудь мини-маркета и купить там пару шоколадок и бутылку пива.
Но идет она уже минут пятнадцать, собаки продолжают лаять, а путь иногда преграждают появившиеся из ниоткуда петухи.
Она берет себя в руки и прекращает плакать. В конце концов, самое страшное уже позади. Она сбежала с экстатика, а значит, ей подвластно все на свете. Бали – воистину магическое место с особой энергетикой.
Хочется остановиться. В каком-то варунге горит свет, на парковке стоит пара байков. Нужно хотя бы дыхание перевести, а потом думать, что делать дальше. В кармане всего двадцать тысяч рупий. На них нужно будет прожить еще день.
Зайдя внутрь, она никого не видит. Пустые столы, кассы вообще нет как таковой. На секунду ей кажется, что она попала в чей-то дом. Это уже чревато последствиями. Уйти бы сразу, но любопытство берет верх. Вокруг все в зеркалах и растениях. Выглядит как заброшка, но все равно интересно. Неподалеку от большого зеркала три работающих холодильника. На каждой полке стоят стеклянные банки с надписью donations[4]. А из холодильника на нее смотрят два больших, совершенно целеньких торта. Chocolate Cake и Orange Yogurt Cake.
На глаза снова наворачиваются слезы. Слезы счастья. Это у нее привычка такая. Как говорил ее бывший, «плачет без повода, она та еще пизда».
– Jesus is real, life is amazing[5], – шепчет она вслух, доставая торты из холодильника.
Приступ компульсивного переедания застал ее внезапно. Просто стресс, просто было грустно, просто мерзкий индус испортил настроение. Главное – сохранить позитивный настрой, ведь бывало и хуже.
