Выпрямляюсь во весь рост, чтобы сначала проследить, куда направляется папаша Кассандры, хотя, в принципе, уже догадываюсь. К могиле дочери. Никак отцовская совесть проснулась? Дав ему пять минут на «общение», направляюсь в ту же сторону, махнув головой Халку в приказе следовать за мной.
— Нравится? — интересуюсь я довольно громко, останавливаясь в нескольких метрах от Диего.
Тот медленно оборачивается через плечо и окидывает меня хмурым взглядом:
— Это ты мне?
— Тебе-тебе, — внаглую тыкаю ему, давая понять, что церемониться с ним я не стану.
Тот бросает короткий взгляд мне за спину, по-видимому, заприметив Халка, и разворачивается ко мне полностью.
— Что именно мне должно понравиться?
К моему удивлению, в его интонации нет угрожающих нот. Ведёт себя достойно для бывшего зека и нынешнего бандита, пусть даже и более высокого уровня. Охранник стоит неподвижно, как вкопанный монумент.
— Надгробие, б**дь! — петушусь я. — Разве не ясно, что речь о дочери, которая благодаря тебе лежит в могиле?
Со своими наездами я, должно быть, выгляжу, как неуравновешенный придурок, но мне нужно прощупать почву и попытаться вывести Диего на эмоции, чтобы знать, с кем предстоит иметь дело.
Я даже рад, что понятие кровной мести для этого мужчины ничего не значит. Впутывать сюда Кассандру, пусть для него и покойную, пусть для меня и чужую – последнее, на что бы я решился. Он ссыкло – этим всё сказано.
— Ты её знал? — спрашивает ровным тоном.
Ну, само спокойствие. Может, он под какой-то дурью?
— Очень близко, — ухмыляюсь.
— Её парень?
— Слушай, а ты когда с ней общался последний раз?
Агилар вздыхает, оглядываясь на фальшивую могилу Кассандры, и огорошивает меня предложением:
— Предлагаю поговорить в машине.
— Без охраны, — ставлю я условие. Лишние уши мне ни к чему.
Кивнув, Диего отворачивается к могиле и, кажется, шевелит губами. Правильно, лучше молись, сукин сын.
***
— Ну, и к чему ты устроил цирк? Что тебе нужно? — спрашивает Диего уже более небрежно, когда его водитель покидает Land Rover. Не особо кричащая машина для того, кто мнит себя конкурентом Ларри Робертса.
— У меня есть то, что нужно тебе, а у тебя есть то, что нужно мне.
— А попроще?
— Я помогу тебе разрушить бизнес Ларри Робертса, а ты пустишь слух, что собираешься уничтожить его клан.
— Интересно, — хмыкает Диего. — И зачем тебе это?
— Мне нужно отвлечь его внимание, а у тебя есть для этого и причины, и средства.
Агилар ухмыляется одним уголком рта.
— Парень, ты за кого меня держишь? Мне война не нужна. Я, можно сказать, жить только начал. — Он нервно поправляет воротник рубашки, выдавая свой внутренний интерес.
— А твой узкоглазый друг, думаю, был бы рад такой возможности.
Мой ход конём возымел на него нужный эффект: никто не знает, что Агилар на самом деле – пустышка, обёртка, под видом которой проворачивает свои дела его теневой босс.
— Ты кто такой? — Вот теперь вижу, что Агилар начал воспринимать меня всерьёз.
— Я – Хоук, — отвечаю невозмутимо.
— И почему я должен тебе верить, Хоук?
— Не должен. Моё дело предложить. Откажешься ты, выйду на китайца. Мне плевать, с кем из вас сотрудничать, — произношу это без зазрения совести. Я додавлю его, уверен в этом. Такие, как Диего, любят выслуживаться.
— Допустим, слух пустить несложно, — почёсывая свой щетинистый подбородок, произносит мой будущий, уже не такой категоричный, партнёр. — Что будешь делать ты?
