Пальцами утираю слезы, которые за эти несколько дней катятся настолько не поддаваясь контролю, что сложно предположить, сколько я проплакала. На мгновение прикрываю веки и тяну носом свежий морской воздух, окутавший прованские фьорды. Эти крутые прибрежные скалы разных оттенков белого цвета из известняковых пород изрезаны глубокими бухтами, которые называются каланки. Мама обожала это место. Именно поэтому сейчас мы здесь.
- Готова?
Рон встаёт рядом, значительно возвышаясь надо мной, и кладет свою крупную ладонь мне на плечи. Его всегда устрашающий образ сейчас треснул по швам. Мужчина не просто убит горем. Он буквально раздавлен тяжестью потери.
- Нет, но разве это что-то изменит? - слабо улыбаюсь, после чего снова прикрываю глаза, собираясь с духом. Обнимаю урну с прахом, мысленно прощаясь с женщиной, которую я знала и не знала одновременно, после чего аккуратно опускаю пальцы Рона на носик крышки и накрываю его руку своей. - Давай покончим с этим.
Всего несколько секунд, и все, что осталось от моей мамы, забрал свежий майский ветер. Он понес прах Виктории Барлоу над Лионским заливом, доставляя ей то самое немыслимое удовольствие, которое она всегда испытывала в этом месте. По крайней мере, так мне рассказывал Рон. Пусть в последний раз, но она счастлива.
- Давай это мне, - Рональд забирает урну, после чего ловит мой взгляд. И я понимаю, что он такой же печальный, как и у мужчины напротив.
- Ты уверена, что хочешь уехать? Здесь безопасно, а в Англии нет.
- Я знаю.
- Как только ты окажешься в Лондоне, то об этом узнают обе стороны.
- Знаю, Рон.
- По-прежнему хочешь правосудия? - он долго изучает мое лицо. За эти годы мы прикипели друг к другу. Мужчина стал мне хорошим другом, и сейчас я с тяжелым сердцем собираюсь проститься с ним.
- Ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос, - кладу ладони на его предплечья и заглядываю в темные зрачки. - А ты уверен, что не хочешь поехать со мной?
- Если я собираюсь тебе помочь, то лучше это делать не рядом с тобой, чтобы не привлекать внимания и иметь пути к отступлению. Я не знаю, насколько осведомлены эти люди, Тиф. И что именно им известно обо мне, - он коротко пожимает плечами и опускает урну на землю. Бросает короткий взгляд на почти опустившееся солнце, а затем переводит глаза на меня. - Я обещал Вики, что всегда буду заботиться о тебе. Да даже если бы не обещал, то все равно бы не бросил. Ты - моя семья, Тиффани. Всегда помни об этом.
Чувствую, как слизистую снова начинает нестерпимо щипать, но Рональд Уайт подаётся вперёд и крепко меня обнимает. Этого ощущения защищённости со мной не было уже очень давно. Утыкаюсь носом в широкую грудь и даю волю таким разрывающим душу слезам. Я очень устала от всего, что происходило за последние годы, но у меня просто нет права сдаться. Ради мамы, ради Рона. Ради себя.
- Я сделал все, как мы и договаривались, - шепчет Уайт мне в макушку, продолжая гладить мою спину. - Только, пожалуйста, постарайся продержаться максимально дольше, чтобы о твоём возвращении стало известно как можно позже. Выбей себе фору. Они не знают, какая информация есть у тебя. Это твое преимущество.
Отстраняюсь от крепкой фигуры и киваю. Мы все это обсуждали, когда мама умерла. Именно тогда, в ту самую ночь я твердо убедилась в своем желании отомстить. За все, что произошло и с ней, и со мной.
- У тебя будет достаточно денег, по этому поводу можешь не беспокоиться. Адрес твоей новой квартиры записан на обороте, - Рон протягивает крошечную карточку с парой номеров телефонов. Переворачиваю и вижу несколько строк, выведенных аккуратным почерком. - Связывайся только с проверенными людьми. Не играй в открытую. И постарайся как можно быстрее связаться с Хоггардами. Но... Не делай все импульсивно, Тиф. Очень прошу тебя, будь осторожна.
