– Прокатимся немного.
Карлёт пошёл на снижение. А пару минут спустя мы уже неслись по широкой неровной дороге, причём Шон то и дело увеличивал скорость. Я откинулась на спинку сидения и незаметно за ним наблюдала. Внешне он был невозмутим, но я на каком-то животном уровне ощущала, что изнутри его бомбило.
Наконец мы выехали на какой-то пустырь, и Шон резко затормозил. Хлопнул передней дверью, грубо схватил картину и потащил её куда-то вперёд. Уж явно не в рамочку ставить... Я как ошпаренная вылетела следом.
– Шон, что ты задумал?! – прокричала, пытаясь его догнать.
Но вместо ответа он резко остановился, бросил полотно на землю и материализовал себе лопату.
– Шон! Так нельзя! – выпалила я, перехватив его предплечье.
– Этой мерзости у меня в доме не будет! – рявкнул он так, что я испуганно вздрогнула, и, глядя на меня в упор, на всякий случай добавил: – И у тебя тоже. Пока мы вместе.
В голубых глазах отражалось бешенство. Я отшатнулась. Хотя уйти и не смогла.
– Шон, но ведь это предмет искусства... Ты же сам творец!
– Именно поэтому я её не сожгу.
Он с силой выдернул руку и начал копать.
Я потёрла ладонями лицо, запустила пальцы в волосы. Это какой-то дурной сон...
Предприняла ещё несколько попыток его остановить, но всё без толку.
И чего Шон так взбесился? Неужели приревновал меня к господину Штольцбергу? Маловероятно. А что если всё дело в слухах, которые распустили Элли с Ланой, а остальные подхватили? Только ленивый в особняке не прохаживался на его счёт. Наверное, много кто и в лицо подкалывал, как госпожа Мартинез, но он терпел и старался казаться невозмутимым. А тут ещё одна насмешка – «Жертва любви», к тому же от начальника, и его нервы сдали.
Солнце припекало, по лицу Шона, сосредоточенному и хмурому, текли струйки пота, а он всё копал и копал... Я посмотрела на небо. Вспомнила выходки Ланы, добровольно превратившего себя в зверя Берда, Ирену с её ангельской внешностью и кровожадной натурой, Механического человека, фиксированную на собственной смерти Дориан...
«В окружении Шона одни психи. Да и я ничем не лучше. С кем поведёшься», – со злостью подумала я и, материализовав себе лопату, принялась тоже копать.
– Паршивый уикенд.
Шон с удивлением на меня посмотрел, но ничего не сказал. Я тоже молчала, до конца не веря в то, что совершаю настолько кощунственный акт.
Когда мы закончили, Шон выглядел усталым, но не взбешённым. Физические упражнения на свежем воздухе успокаивают. Я отряхнула одежду и вернулась в карлёт, Шон постоят над «могилой» недолго и присоединился ко мне. Дальше ехали тоже молча.
Внезапно поймала себя на мысли, что местность мне кажется знакомой. Сердце ускорило бег.
– Шон, сверни влево! – выпалила я, широко распахнутыми глазами изучая зелёные холмы.
Мой кавалер прищурился.
– Что там?
– Не знаю. Просто хочу посмотреть.
– Что от тебя хотели Фредерик с Йеном? – сухо спросил он, сворачивая.
– Прототип.
– А ты что?
– А я согласилась, – отозвалась с замиранием сердца всматриваясь в пространство перед собой.
Да, я убедила себя в том, что события в кубе были не более, чем симуляцией. Но сейчас, глядя на пугающе знакомый пейзаж меня снова одолели сомнения. Что если всё происходило на самом деле? Причём не в какой-то другой стране, в параллельном мире или в вымышленном месте, а в окрестностях Либрума! Вчера днём!
– Останови здесь! – прокричала я, и, когда Шон приглушил мотор, пулей выскочила из салона.
