Я почти два года потратила на человека, который, оставив меня дома в абсолютно убитом состоянии, так ещё и один на один с угрозами преступников, как ни в чем не бывало утром требует своих благ. А вдруг меня уже нету в живых вообще?
Набираю его номер и, не дыша, жду ответа.
- Ну ты совсем охренела? - рявкает он мне в трубку. - Когда дома будешь? Я целый день голодный был. Яичницу пришлось жарить.
- Привет, - Выдыхаю. - Мы расстаёмся, Никита, собери, пожалуйста, мои вещи. Завтра их заберут.
- Не понял... - борзеет его голос. - Это куда ты собралась?
- У меня другой мужчина, - говорю специально. Даже с налётом вызова.
- Ты охренела? - орет он. - А как же замуж, с родаками хочу познакомиться и прочая канитель?
- Извини. Прощай, - я просто трусливо сбрасываю звонок.
Телефон вибрирует. Звонки, сообщения сыпятся, обличая меня во всех грехах.
Закидываю его под подушку, залезаю под одеяло и прикрываю глаза.
Как же я устала. Особенно разочаровываться.
Проваливаюсь в беспокойный сон и просыпаюсь от какого-то кошмара, когда за окном становится уже совсем темно.
Пытаюсь продолжить спать, перевернувшись на другой бок, но голод не даёт.
Желудок сосет и режет. Аж до тошноты.
Осторожно ковыляю до двери, отмечая, что после покоя боль в ноге стала однозначно меньше, и выглядываю в коридор.
В доме тишина. Пыхтя, как груженый листвой ёжик, спускаюсь сама по лестнице и дохожу до столовой.
И первое, что я вижу в свете ночной подсветки шкафчиков, это знакомый силуэт бумажного пакета для еды с буквой «эм».
Поперхнувшись слюной, заглядываю в него и нахожу внутри обычный чизбургер и упаковку наггетсов.
Это мне? Ну очевидно же...
Плюхаюсь на стул, и с тихим стоном откусываю кусок от булки. Господи, какая же эта гадость вкусная с голодухи.
От удовольствия подлетает настроение, и я улыбаюсь, дожевывая котлету.
Самое странное, что несмотря на все отвратительные слова, сказанные Алексеем в мой адрес, он остаётся единственным мужчиной в моей жизни, от которого я не ловлю безразличия. На фоне этого даже обида замыслилась и почти не чувствуется.
Неудобоваримый осадок, конечно, есть, но он сейчас замечательно заедается ароматным фастфудом с привкусом мужской заботы.
Ничего не понимаю... Как мне себя вести? Что чувствовать? Как не обмануться?
Выпиваю стакан воды и совершаю обратный ковыляющий путь в спальню.
Завожу себе будильник на семь, чтобы приготовить местному Барину завтрак, обнимаю одеяло и проваливаюсь в бархатный полноценный сон.
- Доброе утро, Аня, - раздаётся бесстрастное над моей головой. - Пора вставать.
Сквозь сон улыбаюсь видению. Какой Алексей строгий, красивый даже без своего костюма. И пахнет... хочется, как кошке, потрепать этот запах на меховушке.
Я сладко тянусь.
Чувствую, как по ноге скользит что-то горячее. Оно задирает край моего сарафана и сжимает бедро.
Слишком реально, ощутимо так сжимает для сновидения.
Подлетаю. Сажусь на постели и во все глаза смотрю Баринова.
Он сам меня будит? Я снова проспала? Блин...
- Давай, Аня, - он смотрит на часы. - Быстро приводи себя в порядок.
- Зачем? - хлопаю глазами. - Мы куда-то едем?
- В больницу, - жмёт он плечами. - Я вчера говорил.
- Ясно... - шепчу, проглатывая обиду. - Дайте мне десять минут.
- Тебе не нужна помощь? - дергает он бровью.
- Нет, - сжимая губы, вздёргиваю подбородок. - Большое спасибо за предложение.
Значит, все-таки так... Алексей Егорович.
