Убираю халат в шкаф, беру сумочку и выскальзываю за дверь квартиры.
Телефон на всякий случай включаю на максимальную громкость и силу вибрации. Мама, если обнаружит, что меня нет, будет волноваться.
Пока еду в лифте, пытаюсь унять неуместный ситуации трепет, зародившийся в душе. Это не свидание, Алиса. Угомони девичьи фантазии.
Выхожу из подъезда и сразу вижу Арсения, сидящего в машине с открытой дверью и что-то печатающего в телефоне. Заметив меня, он блокирует экран, наклоняется к соседнему сиденью и неожиданно выходит из машины с маленьким букетом белых гербер.
- Привет… - делает пару шагов мне на встречу, потому что я до крайности удивлена и просто торможу. - Хотел ромашки, но считай, что это почти они.
- Зачем? - хлопаю глазами. - Я не понимаю. И почему так поздно? Завтра в институт…
- Сегодня рестарт гонки, - пожимает плечами Арсений. - Хочу, чтобы ты была на них со мной.
- Снова в машине? - холодею.
- Можно просто постоять и подождать, - хмыкает он. - Так, - начиная терять терпение, всовывает мне в руки цветы. - Поехали. А то опоздаем.
Величко помогает мне сесть в машину и стартует с места, шлифуя асфальт. На дороге немного играет в шашечки и лихачит, видимо разгоняя азарт. Пока он сосредоточен на дороге, я позволяю себе понюхать цветы. Аромат едва уловимый, но Арсений прав. Это почти ромашки. Интересно, как он угадал, что мне нравятся эти цветы? Или я просто не слишком оригинальна?
- Гонки будут на аэродроме? - Спрашиваю, смотря в окно, узнавая дорогу.
- Да, - отзывается Величко. - И, предвосхищая твой следующий вопрос, Ирма там будет. Как и мои друзья.
- Что? - резко разворачиваюсь к нему лицом. - Зачем ты меня к ним везёшь? - начинаю истерить. - И вообще, я решила уйти из института. Так что вся показуха теперь не имеет никакого смысла!
Арсений резко тормозит на светофоре и дергает ручник. Меня по инерции кидает вперёд, а потом назад.
- Что ты творишь? - пытаюсь возмутиться, но тут же оказываюсь перехваченной за затылок и руки.
- Показуха? - рявкает Величко. - Здесь нас никто не видит!
Он тяжело дышит, заставляя меня сбиваться с дыхания в ответ. Цветы сминаются между нашими телами.
- Мне больно… - шепчу.
- Ты не сольешься, поняла? - рычит он в ответ. - Сегодня я буду целовать тебя на капоте этой тачки так, что все изойдутся от зависти. А завтра приведу за руку в институт. И если хоть кто-то косо посмотрит, я его разорву.
- Арсений… - смотрю в его полыхающие глаза. - Я ничего не понимаю…
- Значит, ты - дура, - выносит он мне вердикт и на несколько секунд впивается в губы жестким поцелуем.
Отстраняется так же быстро. Выпускает из захвата и, делая вид, что сейчас ничего не произошло, стартует с места.
Я горю от мысли, что Величко будет целовать и трогать меня весь вечер. Я не выживу. Это слишком. Слишком приятно, чтобы не пропускать через себя. Мне кажется, что я просто падаю в эти странные отношения, переодически пытаясь опомниться и схватиться хоть за что-нибудь, чтобы не увязнуть.
Огни города постепенно сменяет трасса. Я замечаю, что мы несколько раз проезжаем мимо припаркованных машин. Логично предполагаю, что теперь рейсеры стали ещё хитрее и помимо основного кардона на дороге выставили несколько постов на подъездах.
Мы подъезжаем к аэродрому с какой-то боковой дороги и, минуя гаражи, сразу попадаем в свет прожекторов. Арсений паркует машину в разошедшуюся в разные стороны толпу, и первым человеком, которого я вижу возле тачки, припаркованной параллельно нашей, оказывается Катя. Она висит на шее у Михаила, он нагло целует ее в губы, расположив между своих коленей, и что-то нашёптывает. От каждого нового слова щеки подруги становятся все краснее и краснее.
