Накидываю на себя домашний халат и выхожу из ванной. Тихонечко бужу Лерку и зову ее на кухню. Делаю нам чай и рассказываю все, что произошло. У подруги просто отвисла челюсть.
— Я просто в шоке, — говорит подруга. — Даже не знаю, что сказать.
Она встает и достает из шкафчика сигареты. Лера бросила пару месяцев назад, но не выкидывала пачку. Девушка открывает пачку, вижу, как у нее трясутся руки, закуривает.
— Я не хочу нагнетать, Савина… Но что делать? — спрашивает, глядя мне в глаза.
— Я не знаю, честно признаюсь. Я просто не знаю… — обнимаю себя руками за талию.
Я думала об этом, и все мои мысли неутешительные. Никто не поможет. Даже если я обращусь в полицию, если мне попадется честный и эмпатичный сотрудник, то заявление далеко не пойдет. Я знаю, какие у Имановых связи, будет только хуже. Бежать? Куда? Я даю голову на отсечение, что в данную секунду за домом следят. Единственное, что я могу сделать — уберечь Леру.
— Я хочу, чтобы ты завтра собрала свои вещи и съехала отсюда, — говорю блондинке.
Валерия давится дымом и в ужасе смотрит на меня.
— Че-го? — произносит по словам.
— Это будет самый лучший вариант, пока ты не увязла во всем, Лер. Попадет на тебя, не отмоешься. Я не вынесу, если с тобой по моей вине что-то случится.
— Как зовут моих родителей? — внезапно спрашивает она.
Я с удивлением смотрю на нее.
— Саша и Наташа, — отвечаю я.
Прекраснейшие люди, мы с Мишкой ездили к ним в гости, они были без ума от малого, а он от них.
— А сколько мне лет? — продолжает девушка.
И тут до меня доходит, куда она клонит.
— Лера, послушай…
— Это ты послушай, — она тушит окурок о пепельницу. — Я уже давно не маленькая девочка, и ты мне не родитель. Я отвечаю за свои поступки сама! Ты не можешь отвечать за других. И я тебе еще раз повторяю: я тебя не оставлю. Вы с Мишей — моя семья, я любого порву за вас.
Я всхлипнула и бросилась обнимать подругу. После всей моей лжи и недомолвок она простила меня и не стала относиться по-другому, она все поняла. Я обожаю ее.
— Спасибо, — говорю я.
Лера тихо смеется и обнимает в ответ.
— Слушай, ну нам все же нужно придумать, что делать. Предлагаю много вина, вредных закусок и мозговой штурм, — предлагает подруга.
— Звучит хорошо, давай завтра?
— Супер, после работы зайду в магазин.
Мы еще немного посидели на кухне и пошли по комнатам.
Я ложусь к сыну, аккуратно целую в щеку и обнимаю. Вдыхаю его аромат. Мой самый любимый и обожаемый человечек в мире. Пальчиками нежно перебираю его темные кудряшки. Улыбаюсь. Я столько вынесла, когда была беременна этим сокровищем, и если надо, то выдержу больше. Я сделаю абсолютно все ради сына, ради его безопасности.
Конечно, когда Зак нашел меня, меня начинает терзать совесть. Должна ли я ему сказать? Честно? Я не знаю. Да, у ребенка должен быть отец. Уж я-то знаю. Я росла безотцовщиной. Сначала я думала, что ничем не отличаюсь от детей. А потом, когда мы стали старше, пошли насмешки, что я живу лишь с бабушкой. Помню, как рыдала навзрыд в подушку и не понимала, за что мне все это. Я, как и любой другой ребенок, не хотела отличаться от сверстников. Слишком все больно и остро в столь юном возрасте.
И я боюсь, чтобы у Миши не было таких загонов. Я буду любить его за двоих. Но мать никогда не заменит отца.
Отца… Какой из Иманова отец?! Это только мой сын! Я его выстрадала.
Но на самом деле мне страшно… Страшно, что Зак в любой момент сможет забрать у меня ребенка, и я не смогу защитить его так же, как себя.
