На телефон приходит смс, и я вздрагиваю от неожиданности.
Неизвестный: Завтра в 7 вечера за тобой заедет водитель.
Я: Кто это?
Но я точно знала, кто это.
Неизвестный: Ха-ха. Надень платье, с джинсами столько еб*тни. А еще лучше — голой.
Я надену, сука, джинсовый комбинезон, если это поможет от его приставаний.
Конечно, я понимаю, что отказываться — не вариант. Мне ни в коем случае нельзя, чтобы Иманов заявился в квартиру.
Я: Что ты хочешь? Что мы будем делать завтра?
Неизвестный: Тр*хаться, совенок.
Я: Иди ты в жопу!
Написала, а потом стерла сообщение. Потому что побоялась, что он примет это за предложение.
Я ничего не ответила и отшвырнула от себя телефон.
Ненавижу, ненавижу, ненавижу!
Я действительно ненавидела Закарию Иманова, но при этом, мне даже самой себе стыдно было признаться, я ждала новую встречу.
Савина
— Ма-а-а-ам, ну пойдем на улицу, — хнычет сын.
— Нельзя, малыш, — говорю уже сотый раз за час.
— Почему? Мне же хорошо уже! И ничего не чешется, — смотрит на меня глазками кота из “Шрека”.
Я присаживаюсь на корточки, чтобы быть на одном уровне с сыном.
— Я очень рада, что ты чувствуешь себя лучше. Но врач запретила выходить на улицу, а мы не можем ослушаться ее приказа, — объясняю я.
— Почему не можем? Ты же мама, ты все можешь! — говорит так искренне, что я улыбаюсь.
— Я переживаю о твоем здоровье, Мишутка. Врач лучше знает, что нужно делать, поэтому она самая главная и я слушаю ее.
Сын несколько секунд переваривает информацию, а потом у него начинается самая настоящая истерика. Он раскидывает игрушки, швыряет домашние тапочки и постоянно нудит. У него редко бывают такие капризы, но когда начинаются, мои нервы просто не выдерживают. Очень тяжело держать себя в руках.
Я иду выпить на кухню кофе, а Миша за мной. Настроения у него нет, и он считает своим долгом испортить его и мне. Пью кофе и смотрю, как мой сын лежит на полу и просто орет. В голову приходит забавная мысль: может, Иманову сказать про сына? Пусть воспитывает, когда у него истерика. Я не выдерживаю и смеюсь. Мишка на пару мгновений успокаивается и смотрит на меня подозрительно, а потом снова принимается за свое.
Я кое-как укладываю малого на дневной сон. Спит он плохо. Чувствую, когда встанет, настроение его не изменится. Мне даже неловко становится просить Леру посидеть с малым. Но у меня выбора нет, Иманов его просто не оставил.
Я готовлю кушать, прибираюсь и нервно слежу за стрелкой часов. Миша просыпается, вроде настроение у него чуть лучше. Я кормлю его супом, а потом мы вместе рисуем красками. Сын обожает рисовать пальцами специальными красками. Я тоже с удовольствием рисую с ним. Потом мы отмываем руки и смотрим мультики.
Лерка приходит домой в начале седьмого.
— Привет, — здоровается девушка. — Как вы?
— Нормально, а ты как?
— Тоже хорошо. В саду сегодня дурдом, приехала проверка без предупреждения, я поэтому и опоздала.
— Давай иди переодевайся, мой руки, а я ужин разложу, расскажешь все.
Валерия убегает в комнату, а мы с Мишаней идем подготавливать все к ужину. Сын с важным видом расставляет тарелки и приборы. Как только он вошел в возраст “я сам”, мы с Лерой заменили стеклянную посуду на пластиковую. Миша один раз разбил тарелку, я вроде убрала все осколки, но один пропустила, он поранил ножку. Больше такой стресс я переживать не хочу.
— Как вкусно пахнет, Савина. Я готова съесть слона, — смеется девушка.
