– Проконтролирую, чтобы добралась нормально.
Ничего не сказала. Пусть так. Вроде теперь мне можно только ноги раздвигать, и про хорошее настроение не было сказано ни слова, поэтому можно не стараться.
Всю дорогу смотрела на дома, магазины, людей, и казалось, что все из другого мира, а я наблюдаю со стороны. Дорога, пешеходы… и нигде нет зеленого уголка, лишь кое-где попадались деревья, но это не то. Хотелось куда-нибудь сбежать, туда, где будет легко… в парк или лес, чтобы подумать и успокоиться.
Через час мы были у меня. Я просипела благодарность за то, что привез, и попыталась закрыть дверь, но Олег не дал такой возможности. Вошел внутрь. Молчала, понимая, что теперь не повозмущаешься. А когда услышала, чтобы при нем собирала вещи, я возмутилась, считая, что он не имеет прав мне приказывать.
– Потом… – прошептала, надеясь, что мужчина оставит меня в покое.
– Сейчас, – грубо выдал Медведев, скрещивая руки на груди.
– Я сейчас не могу.
– Ира, я сказал, сейчас!
– Ты сказал, что завтра заедешь, так что к шести все сделаю.
Он буркнул недовольно и отошел к окну. Я собралась на кухню, чтобы убрать все, что впопыхах в среду не сделала, как вдруг услышала:
– Ты убираешь, готовишь сумку, и мы едем ко мне.
– Нет, ты сказал…
– Ир, не поняла? Повторюсь: я решаю, а ты выполняешь.
– В постели! – воскликнула, не понимая, почему он на меня давит.
– Тогда уточняю: ты слушаешься меня во всем, чтобы я не ждал подвоха и удара в спину.
Внутри все кипело, но я не могла пойти против. К кому я еще обращусь, чтобы помогли?! Можно, наверное, в другие охранные агентства обратиться, но я не знала расценок и как все объяснить, тут без полиции не согласятся работать. И не исключено, что у похитителей есть свои ищейки везде, а в Медведеве я была уверена.
И Олег так много пообещал, что готова была молчать, раз ему так нравится. Принялась за мытье посуды, а потом занялась вещами. Кидала в сумку без разбора, вспоминая тот момент, когда ехала к Тикенову. Тогда я также все швыряла, надеясь на чудо, но ничего не помогло. А как сейчас?
Столько мыслей, что было страшно.
Когда я все сделала, прошептала:
– Я… хочу в душ.
– У меня сходишь.
– Я не хочу к тебе!
– Но поедешь, – резко выдал Медведев и схватил сумку левой рукой, правой – мою ладонь, отчего меня всю скрутило. И почему я так реагирую на него?
Мужчина закрыл дверь и отдал ключи. Дальше мы пошли к лифту. По пути встречались знакомые соседки, но я ничего не понимала. Голова гудела, и я только кивала. В машине я себя сдерживала, чтобы не уснуть. Меня пугало, что Медведев передумал и решил начать прямо сегодня предъявлять свои права. Но когда вернулись, Олег дал пятнадцать минут на душ, заставил выпить чай с лимоном, который сам приготовил, и рявкнул, чтобы отправлялась спать.
Ничего не понимала, но была рада. Я посмотрела на него и встретилась с пронзительным взглядом.
– Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? – как-то с издевкой спросил он. – Тогда тебе будет не до сна.
Я лишь повела головой и поспешила в спальню. Уснула моментально, едва голова коснулась подушки, и я вдохнула аромат постельного белья, где было все пропитано ароматом мужчины. Лишь раз я на секунду попыталась открыть глаза, когда показалось, что нечем дышать и стало невероятно тепло. Но это на ничтожное мгновение, после я вновь провалилась в сон.
***
Мария
Чувствуя боль во всем теле, кое-как поднялась, не обращая внимания на пыльную одежду, испачканную в собственной крови. Стояла в кювете, надеясь не рухнуть вниз от бессилия, и смотрела вслед машинам, мчавшимся вдаль. В одной из них плакала моя маленькая дочь. Меня выкинули из машины в двадцати километрах от города, оставив одну, разлучив с Аленой. С моей нежной девочкой.
