Украдкой я рассматривала пассажиров. Девушка с ребёнком нервно мяла в руках покрывало, в которое завернули мальчика, и кусала и без того кровящую губу. Её сопровождали двое мужчин, все они постоянно кидали обеспокоенные взгляды на спящего мальчишку. Остальные — пожилая дама в тёмно-бордовом и её муж — смотрели сочувствующе как на мальчика, так и на его сопровождающих.
Первой заговорила дама. Потеребив платок в руках, она обратилась к девушке.
— Дая Яни́на, как мальчик?
— Кажется, также. Надеюсь, что успеем.
— Конечно, успеем. В Магистрате лучшие лекари, уверена, что вам помогут.
В разговор вступил мужчина, сопровождавший даю Яни́ну. В их чертах угадывалось сходство. Видимо, они родственники.
— Мы обращались к лучшим лекарям, но дело в проклятии. Там наложены такие чары, что снять его сможет только очень сильный маг.
— Зачем кому-то проклинать ребёнка? Борьба за наследство? — не скрывая любопытства, спросил спутник дамы в бордовом.
— Нет, — тихо ответила молодая брюнетка, — другой ближайший наследник я, а также дядя мальчика, но он вне подозрений, очень любит племянника.
Метнув взгляд на второго сопровождающего, она покачала мальчика на руках. Атмосфера в дилижансе была напряжённая, стало жалко и сына, и его юную мать. Янина любила ребёнка и трепетно прижимала к груди худенькое тельце. Я чувствовала себя не в своей тарелке из-за того, что мы стали свидетелями этой драмы.
Повисла неловкая пауза, разросшаяся до тяжёлой тишины. Я никак не могла отвести взгляда от чужой беды и рассматривала попутчиков. Сложилось впечатление, что мужчина в тёмно-зелёном сюртуке — отец Янины, она походила на него, когда хмурилась. Периодически он щупал пульс у мальчика и, как показалось, вливал в него энергию. Второй сопровождающий был сильно старше, но смотрел только на мальчишку, Янину и её отца взглядом окидывал лишь изредка.
Даже несмотря на трагичное выражение, застывшее на лице, и обкусанные губы, Янина притягивала взгляд красотой. Тонкие черты, светлая кожа и светло-карие, почти янтарные глаза, обрамлённые густыми длинными ресницами. Я с горечью читала тяжёлые эмоции девушки, написанные на лице.
Дважды дилижанс ненадолго останавливался на небольших постоялых дворах. Кто-то из пассажиров брал еду, кто-то пользовался туалетом, но ни одна из остановок не длилась более пятнадцати минут. Дилижанс ехал очень быстро, и к сумеркам мы заехали в горную местность. Дорога петляла, местами превращаясь в серпантин, мы взбирались всё выше, а я радовалась, что не пришлось идти в эту гору пешком.
В течение всего пути Яни́на отказывалась от еды. В какой-то момент я не выдержала и предложила ей конфеты.
— Попробуйте, они очень вкусные.
— Спасибо, я не голодна.
— Вам нужны силы. У меня ещё есть сухарики, печеньки и сушёные креветки. Хотите?
— Сушёные креветки? — удивилась Янина.
— Да. От сердца отрываю, лучше возьмите конфетами, — я с улыбкой протянула ей горстку, и она неожиданно приняла угощение.
— У вас такая необычная внешность, вы с Северного континента?
— Нет, но и не из Альмендрии. Меня зовут Алина, приятно познакомиться.
— Янина, взаимно.
— Мы тоже направляемся прямо в Магистрат, и для нас большая удача вас встретить. Позвольте представить, мой подопечный, Кассиль.
Парнишка вежливо кивнул, но разговор всё не клеился. Сидеть в тишине стало скучно, к непринуждённой болтовне не располагала обстановка, поэтому помаявшись ещё пару часов и записав в блокнот парочку вспомненных песен, я достала гитару и спросила разрешения поиграть. Сначала просто наигрывала мелодии, затем запела, и Янина разрыдалась. Сбившись, я растерянно замолкла посередине песни и вжалась в сиденье.
