Открываю глаза и натыкаюсь на его лицо. Быть того не может. Во все глаза рассматриваю спящего в моей кровати наглого мужика и про себя матерюсь девятиэтажным столбовым матом.
Заглядываю под одеяло, на мне из одежды только тонкая майка и трусы. На нем только трусы. Раздел, под одеяло ко мне залез, утренним стояком об меня трется.
- Доброе утро, - Мирон прижимает меня к себе еще крепче.
- Ты меня раздел, и ты в трусах у меня в постели, - голос сам начинает повышаться, - ты совсем сдурел, Мирон!
- Было поздно ехать домой, так что я решил остаться.
- Я с тобой спать не буду.
- Уже.
- Трахаться не буду, - цежу сквозь зубы и бегаю глазами по его расслабленному, еще спящему лицу.
- Зря, - он открывает свои зеленые глаза, от которых у меня всегда йокало в груди, и облизывает губы, - тебе бы понравилось.
Шевелюсь, и боль пронзает все тело. Сильно жмурюсь и утыкаюсь Мирону в грудь:
- Принеси таблетки, они в ванной.
- Сейчас, - Мирон мгновенно исчезает и возвращается с пузырьком.
Спасибо, что ничего не спрашивает и не отпускает своих идиотских шуточек. Наверное, проникся моими «наркоманскими» буднями. Ломка, зависимость и все такое.
Забрасываю три капсулы в рот и запиваю им же принесенной водой:
- Полежу немного.
- Хорошо, я закажу доставку. В ваш жуткий райончик она же ездит?
- Не все здесь так плохо, Мирон, - натягиваю на себя одеяло с головой, - боюсь, где-нибудь на Рублевке можно и пострашнее психов встретить, например, тебя.
- Очень смешно, - по голосу слышу, как он улыбается. - Что я еще могу для тебя сделать? - присаживается совсем рядом.
- Обними, - я слишком слаба сейчас, чтобы с ним бороться. И еще, мне хочется тепла человеческого тела, его тепла.
- Легко, - Мирон забирается обратно под одеяло и прижимает меня к своему боку.
Слышу, как бешено колотится его сердце, и я начинаю тихонько водить по груди ладонью, чтобы немного успокоить. Неужели так из-за меня разволновался?
- У меня сегодня нет сил ругаться, - выдыхаю тихонько Мирону в шею.
- Не будем, - он легко целует меня в волосы, - давай, сегодня будет день согласия.
- На что согласия? - замираю в его руках.
- Ну если захочешь и на это тоже.
- Как я устала с тобой бороться, Мирон, если бы ты знал, - вырываюсь из его объятий и сажусь на кровати.
- И не надо, - он демонстративно отбрасывает одеяло, - ты только посмотри, что тебя ждет.
Хорош. Черт! Подтянутый, атлетичный с шикарным стояком в трусах.
- Боже, прикройся, я же ослепну от такой красоты, - прикрываю глаза ладонями и от души хохочу.
Этот день последний, так что нужно взять от него все. На нервах я беспечно съела почти весь пузырек. А может это боли, которые настигали неожиданно и заставляли тянуться к обезболивающему? Наверное, так и должно быть. Под конец сложнее всего.
Зато Мирон настоящий подарок и стоит непрожитой недели, которая была бы проведена в бессмысленном плутании по паркам и скверам, медитации и попытке не сожалеть ни о чем.
- Я хочу есть, чтобы ты свозил меня в парк развлечений и, если мне понравится, то, возможно, я даже потрогаю твой рычаг переключения передач.
- Член, Ада, - Мирон проводит по своему стояку рукой, - ты после какого мужика по счету такая скромная стала?
- Тебе реально интересно, сколько их было?
- А ты скажешь?
- Если хочешь.
- Хочу.
- Девятнадцать.
- Ада, ну так ты обязана переспать со мной теперь, чтобы счет был ровным.
- Черт, Мирон. Ты точно псих. А как же это ваше мужское, я с помойкой спать не буду?
