«Встреча, разговор, слово, взгляд, даже мысль… Любой миг может превратиться в точку, где нужно делать выбор. Остаться на привычном постаменте, хотя он уже не поддерживает, а держит. Или сделать шаг в неизвестность – возможно, где-то там есть новая опора.
Всего один шаг и наступает невесомость. Странно, и, пожалуй, жутко. До тех пор пока не осознаешь, что падения не происходит.
Ты – сейчас. Ты – здесь. Ты – есть.
Лёгкость. Свобода. Надежда. И да – немного страшно. Пусть. Это пройдет. Первый и главный шаг сделан – начался новый путь.»
Это случилось снова. Заплаканная Нина открыла тетрадь и сразу оказалась там, провалилась в другой мир, раскрашенный в рассветные тона. Не чувствуя опоры под ногами, она запаниковала, взмахнула руками, судорожно сжимая и разжимая пальцы, словно хотела ухватиться за что-то. Так, должно быть, чувствует себя марионетка, вдруг избавившаяся от пут кукловода, ещё не понимая, как сладить с внезапной свободой. Суетливые движения обрести равновесие не помогали, и она сообразила, наконец, что размахивать конечностями ни к чему.
Немного свыкнувшись с непривычным положением в пространстве, Нина огляделась. Пейзаж, как декорация фантастического фильма, сверху и снизу клубились облака пастельных оттенков. Они меняли форму, сливались, перетекая друг в друга, тут же расставались, рассеивались и возникали снова. Облака цеплялись за возвышающиеся тут и там, то ли каменные изваяния, то ли причудливые растения, похожие на экзотические кактусы.
Нине захотелось разглядеть их поближе, она уже почти решилась попробовать сделать шаг к ближайшему, как вдруг из-за него показался силуэт.
– Эй!!! Я здесь! – Нина вскинула руку. Силуэт на приветствие не отреагировал и неспешно поплыл вперед. – Подождите!!! Стойте!!! – силуэт остановился, и Нина узнала Амалию. Сегодня покинувшая свой пьедестал статуя была задрапирована в переливающуюся ткань цвета индиго. Казалось, Амалию нахождение в невесомости нисколько не беспокоит. Она словно была её частью.
Нина вдруг поняла, что ей больше не страшно, скорее волнительно. Она глянула под ноги – снова закружилась голова. Тогда Нина сосредоточилась на Амалии и, стараясь не думать про отсутствие твердой поверхности, сделала шаг, потом ещё один и сама не заметила, как оказалась возле ожившей статуи. Та на появление спутницы никак не отреагировала, просто двинулась вперед. Задавать вопросы больше не хотелось, хотелось просто плыть рядом с грациозной фигурой, не думая куда и зачем. Просто плыть и быть.
Нина закрыла тетрадь и вернулась в реальность, которая хоть и выглядела прежним образом, но всё же изменилась до неузнаваемости за последние несколько часов.
Когда она пришла домой после ссоры с Ритой и происшествия с чёрным джипом, выяснилось, что муж всё-таки нарушил обет молчания. Он сидел на диване и смотрел телевизор без звука. На экране шёл очередной матч. Нина остановилась в дверях, наблюдая за представлением, устроенным одним из игроков. Вот уж кто не стеснялся выражать эмоции.
– Где была? – вдруг спросил Павел тоном прокурора.
– С Ритой встречалась, – Нина удивленно взглянула на мужа. – Я тебе говорила.
– Только с Ритой? – процедил он.
«Допрос с пристрастием – что-то новенькое. Только этого сейчас и не хватало», – Нина почувствовала, что краснеет.
