- Вадя, ты зациклился на этой Марковской и ничего другого замечать не хочешь, - пытается меня вразумить Леха.
В принципе, я все это замечаю, понимаю и осознаю. Понять не могу только, какого черта меня так заклинило-то на ней? Обычная вроде женщина. Красотка – это да. Ничего другого и не скажешь здесь. И дело не только в прелестях и формах. В ней есть то, что мужчин притягивает. Внутренний магнит, проявляющийся в независимости, стойкости характера, в меткости и острие языка. Такие женщины встречаются редко. А если и встречаются, то дураки их не ценят. Принимают за пушечное мясо, которое можно драть. Без дум и обязательств. Ей тридцать, а замужем не была. Женатиков она любит. Мстит кому-то? Наверное, даже понять можно, если знать всю ситуацию.
- Э, Вадь, ты что завис? – отвлекает меня Серега.
- Думаю, - не смотря на друга, произношу тихо. – Думаю, может ли мой друг свернуть налево…
Мне стыдно за свои слова, но не озвучить их я не могу. Нужно сразу предупредить друга о моей возможной реакции. И дело не в Марковской. Дело в Машеньке.
- Вадя, - Серега придает своему голосу предупреждающие и может даже угрожающие нотки. – Я верен своей жене. А если бы не был женат, никогда не перешел тебе дорогу.
- Мне Марковская не сдалась, - поворачиваюсь к другу и говорю гневно.
Серега смотрит на меня несколько секунд, а потом улыбается:
- Я так и подумал…
Серега утыкается в фотки в очередной раз, но успокоиться мне не дает Леха:
- Ну наконец-то, - буркает себе под нос. – Еще один друг пристроен. Лишь бы глупостей не наделал.
Леха не отвлекается от монитора, что-то опять быстро вбивает и печатает. Еще бы с неделю назад я бы разозлился на эти слова. Но теперь уже задумываюсь. А вдруг?
Нееет. Я и постоянная женщина… Да еще и возлюбленная. Да я их всех люблю. Одну ночь. Или две. Дальше хватит. Надоедают. Приедаются.
- Серега, - думаю об одном, но слова сами вырываются. – Я тебе кобелировать не дам. Я за Машеньку даже тебе нос сломаю.
- Я тоже, - вклинивается тут же Леха.
Серега только улыбается.
- Нет, ну Иришку мы тоже в обиду, Лех, не дадим. Даже тебе. А вот с Вадиком дела плохи… Это ж ему теперь самой Марковской верным быть придется…
Парни замолкают. Даже я с ними. Через несколько секунд мы начинаем все вместе смеяться.
Всё. Отбрыкиваться бесполезно. Раскусили меня друзья. Теперь бы самому это все принять как-то…
- Ржем? – входит без стука Василич. – А работать кто будет?
Полковник опять журит нас, но нам это даже приятно. Мы его уже как родного отца воспринимаем. Тем более после того, как он стал крестным у Машеньки, а та родила им с Ксенией внучку. С тех пор мы часто проводим время вместе. Зачастую на даче у полковника с женой.
- Василий Васильевич, у нас тут прогресс, - смеется Серега.
- В деле продвижения? – сразу заинтересовывается начальник.
- В любви, - отсекает Леха, и мы все втроем уже закатываемся со смеху.
Я и любовь… Смешно. Хотя и про любовь тут говорить очень рано.
- Вот о ней я и хотел переговорить с вами, - внезапно начинает Василич. – Так сказать, предупреждены, значит, вооружены.
- Это вы о чем? – интересуется Леха.
- До меня слухи нехорошие дошли, - начинает Василич, поджимая губы. – Касающиеся моего зятя и новенькой Марковской.
Не буду лукавить, если скажу, что как только произносится эта фамилия, я напрягаюсь внутри. Очень нехорошие чувства она во мне пробуждает. Волнение, сопряженное с гневом и одновременной паникой.
