– Вот здесь, – Леронт потянул на себя чугунное дверное кольцо, – живет самый большой плут из всех, кого я знаю.
– Знакомство полезное.
– А по нынешним временам и необходимое, – они вошли в зал с низким закопченным потолком.
Новому человеку тут трудно нос не морщить – так ударяло вонью кислой капусты и прогорклого масла, на котором жарили калачи. Но нынче запах был слабоват и не сбивал с ног, как обычно: день был выходной и час ранний. В полупустом зале звякали посудой и с ленцой таскали подносы. На Расина с Леронтом глянула разве что кошка, которая умывалась под окном.
– Кто такой будет ваш знакомый? – спросил Расин.
– Здешний хозяин, Любегаст Торель, – Леронт смахнул со стола засохшие крошки, – опять со вчерашнего вечера не убрали, лодыри… Так вот, он старый мой приятель. Предки его нашей семье служили, а сам он писарем раньше был у Казначея. Пройдоха тот еще. До сих пор не знаю, сам ли он в отставку ушел, или Вельгер его со службы выпер. За избыток честности.
– Дядя-то ваш как смотрит на такие знакомства? – осведомился Расин.
Леронт усмехнулся.
– Не поощряет. Так что по возвращении лучше умолчать, а то и вам попадет, что с жуликами путаетесь. Казначей прознает – содержание вам урежет, – кольнул он, – а с вашими-то широкими замашками – деньги под ноги разбрасывать – это совсем не к чему.
Князь насупился, но с ответом не нашелся.
– А, вот и он сам! Головой только не крутите – здесь не принято.
Расин украдкой глянул через плечо и не увидел ни черного плаща через плечо, ни шрама во все лицо. Со второго этажа спускался, чуть вразвалку, обычный горожанин средней руки.
– Да, рожа-то лукавая, – со знанием дела заметил его светлость.
Здесь мы, пожалуй, согласимся с князем и не погрешим против истины, ибо всякий в Пяти колокольнях Любегаста Тореля знает как бессовестного вруна и мошенника, который у слепого из шапки деньги вытащит. И то, что молодые господа нашли в нем близкую душу, вещь не только возмутительная, но и крайне опасная. Скажем, слегка забегая вперед, что при попустительстве младшего графа и недальновидности Расина этот проходимец чуть не влез своим рылом в государственные дела. Впрочем, мы отвлеклись.
Высоких гостей Любегаст заметил, но виду не подал. С четверть часа трактирщик хозяйничал за стойкой и обходил столы с ранними посетителями, прежде чем добрался до дальнего уголка зала.
– Доброе утречко, господа, – поздоровался он. – С хорошей погодкой вас… Чего изволите?
– Светлого по кружке. И сам садись, угощаю.
Любегаст кивнул и неторопливо направился к стойке, через минуту вернулся, таща поднос с тремя запотевшими кружками.
– Как житье, Торель? – спросил Леронт.
– Житье наше известно какое, – ответил трактирщик. – За нуждой в люди не ходим, своей хватает, – он оглядел Расина и осведомился: – А вы, сударь, кто такой будете?
– Правитель ваш новый, – важно ответил князь.
Торель усмехнулся и рукавом утер нос.
– Славная шутка. Будто я не знаю, как настоящие-то князья выглядят. Друг с окраин приехал, да? Ну, говорите, ваша милость, с чем явились.
Граф придвинулся к нему чуть ближе.
– К нам ночью гость пожаловал, – сказал он. – Да так быстро удалился, что не сказал, кто таков и чего хотел, видно, сильно торопился. И забыл кое-что, так надо бы хозяину передать из рук в руки, – и Леронт бросил на стол эмалевый кругляшок.
Любегаст глянул на подвеску, пожал плечами.
– Ну, Рифея-Книжника люди, и что с того? Я бы на вашем месте спасибо сказал и низкий поклон, за то, что охраняют на совесть. Мне вот не помешало бы. Не пойму, правда, кому вы сдались для этакого почетного караула.
