– Я могу спустить все деньги на дорогостоящую ерунду, а потом экономить на троллейбусе и наматывать километры пешком, – призналась она, – надо отвыкать, мы в режиме жесткой экономии… Но иногда хочется себя порадовать!
Она выбрала какой-то типа панк-рок, а я тем временем впитывала атмосферу. Мне здесь просто нравится, и в большинстве магазинов с дисками и атрибутикой у меня уже появились знакомые. Меня легко запомнить, оказывается – хоть год не появляйся, все равно узнают.
Пока Вита расплачивалась, я заметила у двери объявление и, достав складную лупу, с которой не расстаюсь, прочитала: «Группе нужен вокалист, играем что-то вроде Rainbow, Black Label Society, Wasp. Вокал мужской, с приличным диапазоном, желательно скриминг…». Дальше телефон и подпись TERROR. Жаль, что мужской! Чем я им не угодила, а? Прикола ради телефон записала. Хотя, к человеку с таким погонялом обращаться страшно.
– Я все! – сияя улыбкой, подлетела ко мне Вита.
– Ты не представляешь, что я сделала! – взволновано говорила телефонная трубка Виткиным голосом. – Я решила на ударных играть!
О май гад! Ну что тут скажешь? Баба Шура куда-то смоталась, поэтому пришлось мне самой плестись к телефону, не дождавшись, когда у звонившего иссякнет терпение. Десять утра. Ничего нигде не держится у бедной мамочки.
Я пожелала ей удачи, подбодрила, как могла, хотя в успех очередного предприятия с трудом верила. То она актриса, то певица, то модель, то форель, а в итоге – ничего толком, ничего целиком. Я вот хотя бы училка. Могу позволить себе гибкий график и в свободное время заниматься музыкой. Ценность самоопределения на лице.
– Ты не думай, я серьезно! Я уже была на пробном занятии и купила абонемент!
– Умничка! Хороший ударник всегда нужен.
Что я говорю? Кому он на фиг нужен, если есть компьютер и драм-машина? До хорошего еще дорасти надо, чтоб заметили, надо быть заметным, а Витка спечется, едва начав. Но почему-то я славилась умением вдохновлять. Ложь во спасение?
Мне нравилось быть по утрам одной в квартире, хотя в последнее время это случалось редко – я либо спала, либо была не одна. Я даже благодарна Витке за такой ранний звонок, потому что в утренней тишине есть особое спокойствие и умиротворение, которого в последнее время не хватало. Шумов почти не слышно – все разошлись по работам и школам, остались одни пенсионеры и бездельники вроде меня. Иногда мысль о собственном тунеядстве угнетала, но это быстро проходило, отдать должное моему бессовестному пофигизму и небольшим запросам.
Налив себе чая, я вернулась в свою каморку и включила компьютер, толком не зная, зачем. Оказалось, не зря: на электронную почту пришли новые заявки на репетиторство, аж три штуки. Ничего себе! Не предполагала, что это так быстро работает. Точнее, думала, вообще не сработает. Викина мама написала хороший отзыв, вот в чем дело. И кто-то повелся. Жаль, я не такая коммуникабельная, как мой отец – тот бы успел обзавестись тремя учениками на пути от подъезда к остановке.
Я кому-то написала, кому-то позвонила и договорилась о встрече на сегодня же. Чувствую, накроется моя первая свободная осень, не успею я похандрить и насладиться одиночеством, никомуненужностью, тоской и прочими атрибутами этого времени года.
***
Мама звонила по делу, хотя болтали мы долго, как всегда. И вылилось это в приглашение меня на ужин завтра вечером. Еще мама предложила не тратить деньги впустую, снимая задрипанную комнату у незнакомой старушки, а переехать к родной бабушке, раз уж «мы все тебе так надоели». Бабушка старенькая, всем спокойнее будет, если я окажусь рядом. Только за кого спокойней – за меня или за бабушку? Кто за кем присмотрит по маминой задумке?
