– Слушай, товарищ, – непривычно резко ответил спец. – А не пойти бы тебе куда подальше?
– Все-все, исправлюсь, – начал я, но Кирилл внезапно пропал. – Эй!
– На «эй» зовут… кхм, – усмехнулась девушка. – Сам знаешь, наверно.
– Погоди. Кирилл! – но на зов никто не ответил. – Черт!
Либо оборвалась связь, либо на базе творится непонятное. При любом раскладе мой наилучший вариант – двигаться вперед самостоятельно. Мозги отказывались соображать с широким охватом проблемы, сосредоточившись на желании найти место более безопасное, чем улицы.
Другой вопрос, как именно мы заявимся. И найдем ли вообще людей, которые, вероятнее всего, прячутся не хуже людоедов под землей.
– Ну, давай, помогай, – обратился я к Алене.
– А что, твой помощник в ухе не может ничего сделать? Странные вы, – она искоса посмотрела на меня. – Не очень понимаю, на самом деле, что происходит здесь.
– Тебе дословно обрисовать все говно, что творится в этом городе? – вспылил я. – Или взять и раскрыть военные секреты?
Минуту назад я пытался взять себя в руки, но сделать этого мне не удалось. Совсем – мое нынешнее состояние и близко не походило на нужный формат. Но нужный или привычный – этого я понять своим умом не мог и оттого отчаянно нуждался в подсказке от Кирилла.
Хотя понимал, что он ничего не сделает из-за указаний сверху. Он мне не показался парнем с характером, который поступится идеалами своего отдела или страны ради личных интересов.
– Объясни, ты всегда таким говном был или только по утрам становишься? – уперев руки в бока, спросила Алена. – Что с тобой случилось за прошлую ночь?
– Меня выкинули, думая, что я мертвый, – ответил я. – А еще в яме начала возвращаться память. И чтобы ее побыстрее вернуть, я рассчитывал на помощь, – постучав по уху, я продолжил. – Но ее нет. И отчасти я понимаю, почему.
– Как ни странно, я тоже. И, знаешь, до твоего появления таких проблем не было.
Я едва не сел в сугроб:
– Таких проблем? – выразительно спросил я, по второму кругу пытаясь взять себя в руки. Кажется, это как раз тот случай, когда спасать придется себя самому, чтобы не скатиться в сварливое безумие одиночества.
– Таких. Да, стрелялись. Да, убивали. Но никогда не было такого массового исхода.
– Ты еще скажи, что стрельба, что была на улицах, – я обернулся и почти наугад ткнул в сторону района, из которого мы вышли, – была чисто ради развлечения.
– Волков пугали. И, кстати, третий день их не видно, – едва ли не с гордостью добавила Алена.
– Потому что мы с напарников уложили их с десяток.
– Врешь! – воскликнула девушка, не успел я закрыть рот.
– Понимаешь, почему я его хочу спасти?
– Ты – самый странный ублюдок, которого я знаю, либо – последний лжец на земле, – Алена задумалась, не отводя от меня взгляд. – Я ведь даже не знаю, есть ли у тебя… – тут она чуть наклонилась, чтобы получше рассмотреть наушник у меня в ухе, – тот самый помощник или это просто шиза.
– Хм, – я дернул губами, – никогда не думал, что со стороны это будет выглядеть именно так. Учитывая, что Кирилл постоянно пропадает.
– Таинственный голос в голове. С именем. Как невидимый друг, – чуть насмешливо произнесла девушка.
– Можешь не верить, – пожав плечами, я осмотрелся.
Гребаный неизменный пейзаж: серость и серость. Даже снег показался в этот момент мне сероватым, нездоровым. Как когда, пытаясь изобразить радиоактивное излучение, меняют цвет картинки в кино. То же было и сейчас.
