В тот же миг к его мизинцу на левой руке прикоснулся холодный металл. Холод подарил небольшое облегчение на фоне сжигающей боли, которая снова приступом растеклась по его телу.
– Блин, не помогает. Хати, сделай из меня проводника.
– Ты спятила? Это максимально ослабит тебя, – опять эти голоса.
– А иначе он умрёт от боли.
– А так тебя может парализовать от его боли. Хотя, с кем я спорю…
Через какое-то слишком долгое мгновение молодой человек ощутил спасительное прикосновение прохладной ладони к своей левой руке. Откуда-то из подсознания приходила мысль о том, что это спасение. Невольно их пальцы переплелись. Боль начала отступать, концентрируясь в руке, а потом исходя на минимум.
Когда Кот снова смог различать предметы, то увидел руку Жени, по которой то показывались, то вновь пропадали струйки тёмного чего-то подобного тому, что было у него на теле. Сама же девушка сцепила зубы и другой рукой вцепилась в руль так, что пальцы побелели. Они делили его боль на двоих.
– Же… – Данила осёкся, из того места, где их ладони соприкасались начал исходить чёрный дым.
Глава 4. Кое-что оседает шрамами
– Же… – Данила осёкся, из того места, где их ладони соприкасались начал порядком валить чёрный дым. Женя тут же оторвала свою руку – на ней красовался хороший ожёг. В это время Котенка опять скрючило от боли. Боль, она была по всему телу, режущая на куски, сжигающая в аду, приступообразная.
– Твою мать, – выругалась Васильева. – Придётся самой провести изгнание.
– Тебя может вырубить, если ты вдруг забыла, просто напоминаю, – всё тот же незнакомый голос.
Ничего не говоря, Евгения, впрочем, направила авто в удачно подвернувшуюся подворотню. Затормозив, она развернулась к парню, который уже терял остатки своего сознания от боли, достала у него под ногами один из тюбиков, проглотила пару таблеток, захватила пистолет, который лежал глубоко в бардачке и не выпал от тряски, и проговорила:
– Хати, начинаем. Свет к свету, тень к тени, часть души, именуемая источником, часть души, что ей чужд покой, часть души, что не знает забвения, – положив предварительно свой «Магнум» 50 калибра на колени, Женя сначала свела руки в замок над грудью Даниила, а потом начала медленно разнимать руки, в них горел светлый шар.
– Держись, крепыш, скоро всё пройдёт, – донеслось до сознания парня, который, кажется, даже не понимал смысла этих слов.
Дальше шар света в руках девушки медленно опустился в грудь молодому человеку и исчез там, через несколько мгновений Котенко почувствовал желанное облегчение – боль отступала. Парень устало прикрыл глаза, а когда открыл, то буквально почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом.
Он стоял посреди какого-то разрушенного взрывом здания. Всё везде было в огне, люди кричали, стонали от боли, везде были следы крови, человеческих останков, оторванных от тела, а рядом лежал человек.
– Евгеш… кин… – прохрипел он.
До Котенка долго доходило, может с минуту, а потом он понял, о ком была речь, хотел сказать, что он не Женя, что Васильева была где-то рядом, но пошевелить губами не смог – нижнюю челюсть очень жгло от подбородка и до шеи.
Судорожно выдохнув, молодой человек снова вернулся в реальность и еле приоткрыл один глаз. Смутным взглядом он окинул блондинку, которая сидела, устало откинувшись на дверцу машины и прикрыв глаза.
– Неужели получилось? – прошептала она.
– Я бы на твоём месте не расслаблялся, – прозвучал всё тот же голос, что его слышал Даниил.
