– «Он сам» что? Что он сделал сам? – уточнил Стас, усаживаясь глубже и удобнее на кровать. – Он сам налил себе отраву в вино, перед тем как это вино выпить? Интересная информация! Это вы видели своими глазами?
– К-какую еще отраву? – потерянно переспросила Нонна. – Я ничего не знаю…
– Даже так? – Стас едва не рассмеялся. А разве это было не смешно? Убили Ветринова, набилась полная квартира оперативников, экспертов и прочих работников соответствующего ведомства, разговоры идут только об убийстве, а эта неврастеничка до сих пор, оказывается, думала, что «он сам»!
– Ну так я вам сейчас объясню, – сказал Стас.
Сидевший за столом угрюмый патологоанатом бросил на Стаса несколько равнодушных взглядов и снова уткнулся в свою бумажку.
– А дело было так, – нарочито неторопливо начал Стас. – После того как вы запустили охрану, с нею поднялся и врач Анатолия Анатольевича, который и сделал предварительный химанализ. Врачи со «Скорой» не опровергли его, но вызвали наших спецов вместе с нарядом. Пока наши ребята брали показания у вас…
– Ничего они у меня не брали, – возразила Нонна, – никто у меня ничего не брал! Так и знайте!
– Почему это? – Стас нахмурился. Нонна оказалась настолько не от мира сего, что это даже уже и не удивляло. – Почему вы говорите, что у вас никто ничего не брал? – повторил вопрос Стас.
– А потому что я им показаний никаких не дала! – крикнула Нонна. – Буду я еще общаться со всякими… – Она вовремя сообразила, что начала говорить что-то не то, и замолчала.
– Значит, у вас все впереди, девушка, – рассудительно обнадежил ее Стас. – Ваши дружки уже прошли через это. И ничего с ними не произошло. Не похудели. Ну а врачу господина Ветринова придется знакомиться с нами все ближе и ближе.
– Илье? – подскочила Нонна. – Вы говорите про Илью? То есть, я хотела сказать, Илью Григорьевича? А почему?
– А почему он начал проводить химанализ? – вопросом на вопрос ответил Стас. – Кто его просил лезть не в свое дело?
– Это его обязанность! Он врач и должен это делать! – неосторожно и запальчиво высказалась Нонна, но тут же подумала и добавила: – Кажется.
– Кажется! Как сказать и как посмотреть на это! Человек внезапно умер, и причину смерти должен определить не врач из частной лавочки, а специалист, уполномоченный на то государством.
– Вы что, серьезно говорите, что Илью могут посадить в тюрьму? – Нонна так переволновалась из-за судьбы Ржевского, что и не скрывала этого.
Стас отметил этот момент, но решил оставить его на потом. На сладкое, так сказать.
Отношения Ржевского и Нонны могли еще сыграть свою роль в расследовании. Сам факт такого сильного искреннего волнения Нонны уже был интересен, если не сказать больше. Совершенно естественно было предполагать, что где-то рядом с этими отношениями или даже прямо в них мог лежать мотив. Мотив убийства Анатолия Анатольевича Ветринова.
– Вы почему молчите? – Нонна испугалась. Это было заметно и по ее расширенным глазам, и по дрожащему голосу. – Вы хотите посадить Илюшу в тюрьму? Да? В тюрьму? Но за что?!
– Ну, в тюрьму не в тюрьму, а посидеть у нас в следственной камере ему придется, – сокрушенно вздохнув, ответил Стас и развел руками. – Ничего с этим уже поделать нельзя.
Нонна изумленно посмотрела на Стаса.
– Это же нечестно, несправедливо! – воскликнула она.
– Очень даже справедливо, – Стас решил ковать железо, пока горячо. Ему удалось захватить внимание Нонны, вступить с нею в разговор, и теперь он постарался продолжить его, не меняя скорбного выражения своего лица: – Ваш Илья Ржевский должен был знать пределы своих обязанностей. Почему он полез в анализы, которые все равно не смог провести на должном уровне?
