Эхо моего сердца - страница 17

Я надеялась пробраться в свою комнату незамеченной, но как только я вошла в дом, в гостиной зажегся свет: в кресле ждала мама.

– Ты опоздала, – холодно произнесла она.

Я извинилась, но была так счастлива, что вряд ли мое лицо выражало раскаяние. Я встала в дверях гостиной, облокотившись на проем. Улыбка не сходила с моего лица, как я ни пыталась ее скрыть.

– В кого ты превратилась, Эмма?

Я молчала, ведь не могла сказать ничего, что устроило бы маму.

– Стала пропускать занятия, встречаешься с сыном механика, пьешь на вечеринках и возвращаешься бог знает откуда в час ночи! Я вынуждена посадить тебя под домашний арест. Ты разочаровала меня.

Я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, ком в горле мешал мне что-либо возразить.

– Тебе, – произнесла я хрипло и сдавленно, пришлось прочистить горло, – тебе наплевать на меня. Тебе же нет дела до того, что нужно мне! И да, мама, его зовут Джеймс, и я люблю его! И ты совсем ничего о нем не знаешь, ты не можешь судить о его семье. Это ты разочаровала меня!

С этими словами я выбежала из дома, смутно слыша позади голос матери, приказывающий вернуться. Сняв каблуки, я пробежала пару кварталов, чтобы родители не отправились на мои поиски. Телефон почти разрядился, я успела набрать Джеймса, но через пару гудков звонок отключился. Стоял конец ноября, было ужасно холодно, начал накрапывать дождь. Я укуталась в плащ и снова надела туфли. К тому моменту, когда я добралась до дома Дэвисов, я насквозь промокла, по лицу катились слезы, смешанные с дождем. Я отчаянно стучала в дверь, даже не подумав, что открыть может Роберт, а появляться перед ним в таком виде совсем не хотелось. К счастью, на пороге появился Джеймс. Я дрожала, а слезы полились с новой силой.

– Боже, что случилось?

– …Родители… – все, что я смогла прошептать.

Джеймс схватил две куртки, висящие в прихожей, и ключи от машины.

Он снял с меня мокрый плащ и помог надеть куртку, а затем посадил в машину, где включил печку на всю мощь.

– Я знаю одно место.

Ливень не прекращался, бил по стеклам так, что ничего не было видно. Мы вышли около озера, Джеймс достал с заднего сиденья зонт, и мы направились к причалу. Я совсем не понимала, куда он хочет меня отвести. Он подвел меня к небольшому катеру, забрался на борт и подал руку.

– Это что, твой? – пыталась я перекричать дождь. – Не знала, что у тебя есть катер.

Джеймс лишь улыбнулся. Мы встали под небольшой навес, Джеймс завел мотор, а я все еще пребывала в крайнем удивлении.

Когда мы подошли к маленькому острову посреди озера, Джеймс быстро пришвартовал катер, а затем помог мне вылезти.

– Я буду сильно удивлена, если и этот остров твой, – с недоверием сказала я, держа зонт, хотя толку от него было мало.

– Вообще-то, – ответил Джеймс, забирая у меня зонтик, – это скорее островок, он крошечный, но здесь хватило места для небольшого дома, и, если постараться, можно даже прогуляться. Минуты две. И да, он принадлежит моему отцу.

– Кто ты такой, Джеймс Дэвис?

Джеймс достал из кармана связку ключей, выбрал нужный и открыл дверь домика. Внутри было прохладно, но хотя бы не было ветра и дождя. Джеймс включил свет и отошел на минутку, чтобы наладить отопление. На первом этаже располагалась гостиная с камином и небольшой кухней. Панорамные окна, выходящие на озеро, занимали почти всю стену, и даже сквозь дождь я видела мелькающие огоньки города. Джеймс вернулся и повел меня на второй этаж. Спальня располагалась под самой крышей, поэтому потолок был скошен с одной стороны. Я попросила у Джеймса полотенце, хотела погреться в душе. А он пока отправился на поиски какой-нибудь еды. Увидев себя в зеркале, я ужаснулась: тушь размазалась, глаза были красными и опухшими. Под горячей водой я успокоилась, перестала дрожать и наконец смогла перестать думать о родителях и нашей ссоре. Я обернулась полотенцем и внезапно поняла, что у меня совсем нет никакой одежды. Черт. Придется сушить эту. Но не сидеть же в ванне все это время? Я услышала голос Джеймса.