Зато, как говорится, на ловца и зверь бежит. Так и случилось. Не совсем зверь, скорей, информационная сорока. Из подъезда вышла Марина Григорьевна – ее строгость испытывали все, кто учился в школе, когда она работала там техничкой (Рита не исключение). Женщина мыла коридоры и прикрикивала на детей за то, что топчутся по мытому полу. Кричала без злости, но громко, поэтому казалось, что она сейчас догонит тебя и отхайдокает шваброй. Тогда это слово не казалось смешным.
– Сейчас я тебя отхайдокаю! Сам полы будешь мыть! Дома у себя топчи.
Сегодня она была без швабры и не кричала. Охала.
– Риточка, ты к Роме? А его нет. Ты ведь знаешь, что случилось? Анечку Симонову убили.
Женщина осмотрелась по сторонам и тяжело вздохнула. Рита считала её внутреннее состояние. Все односельчане, которые уже знали о случившемся, испытывали подобное беспокойство. Время обычной спокойной жизни закончилось в тот момент, когда убили Аню. Произошло двойное убийство человека и спокойствия.
– Знаю, Марина Григорьевна. А вы ночью ничего не слышали? – поинтересовалась Рита, упуская информацию, что утром нашла Анну. Рита расценивала Марину Григорьевну как неисчерпаемый источник дополнительной информации.
– Ужас. Из-за спины. Прямо по голове. Прямо насмерть. Столько лет никого не убивали. А тут опять.
– В смысле?
– Я сейчас у Сереженьки работаю. Такой мальчик хороший. Молодец. Толковый. Трудолюбивый. Ферму в аренду у главы взял. Помнишь, ту, которую глава наш всю жизнь держал? А сейчас он большая шишка. Ему некогда. Хотя, постарел сильно, вот и сдал в аренду. Устал. А я Сереженьке по дому помогаю. Убираю и есть готовлю. Ему же некогда. Так ты помнишь?… хотя ты маленькая была еще. Тогда убили его дедушку и бабушку.
Женщина присела рядом и сложила руки, как будто собиралась молиться.
– Помню. Марина Григорьевна, а что произошло тогда?
Дополнительная информация никогда не помешает, тем более приправленная личным интересом. В разговоре присутствовала скрытая пикантность.
– Вот и Сереженька у меня спрашивал. Так никто ж не знает. А сегодня ночью Анечку убили. В соседней квартире.
– Вы ничего не слышали?
– Ложусь я рано – Марина Григорьевна восстанавливала в памяти события вчерашней ночи. – В десять уже сплю. В два просыпаюсь. Новости смотрю. Но их лучше не смотреть. Сериалы люблю. Мелодрамы. Сын спутниковое телевидение провел. Там сто каналов с фильмами. Пульт закипает, когда я кнопки переключаю. Потом могу заснуть под утро, ну это если фильм интересный не найду.
– А сегодня? – поторопила Рита.
– Сегодня я проснулась в два. Молодая была – всю ночь спала. Старость не в радость.
– И что?
– Ничего. Тихо было. Я бы услышала. Наверное, этот ужас уже случился.
Рита не надеялась, что в первом же человеке найдет ценного свидетеля убийства, но все равно расстроилась, что соседка из-за тонкой стеночки не расслышала никаких звуков, похожих на ругань, драку и ужасное преступление. Марина Григорьевна и сама расстроилась, повздыхала, поохала и заметила кучку гаджетов на соседней скамейке.
– Ой, а я не пойму, это телефоны наших разгильдяев?
– Спортсменов – машинально поправила Рита.
– Васька! – крикнула заботливая бабушка в сторону игровой площадки. – Василий! Телефон разобьешь, я тебя отхайдокаю. Ладно, Риточка, я пойду. А то Сереженька голодный останется. Васька! Телефон не забудь.
Рита проводила взглядом Марину Григорьевну и задумалась.
