Они кивнули, каждый по-своему. Но Кайл чувствовал, что этот хрупкий, наспех сколоченный союз уже трещит по швам. Он повернулся к выходу, чтобы скрыть тень сомнения в своих глазах. Где-то в самой глубине его истерзанного сознания, за слоями боли, вины и бесконечной усталости, он снова услышал эхо. Голос, такой похожий на голос Эллы, шептал: «Папа, найди нас… ты обещал…» И он знал, что, несмотря на все риски, несмотря на эту разношёрстную и ненадёжную команду, он пойдёт в «Эхо-7». Не только ради спасения мира. А ради них. Ради призрачной надежды на невозможное.
Глава 3: «На краю пустоты»
2247 год. Город-укрепление «Последний Бастион», зона 7, периметр.
Последние часы перед выходом напоминали затишье перед сокрушительным штормом – тем самым, что бушует в Разломах, только это затишье было внутренним, тяжелым, пропитанным предчувствиями. Кайл Рейн стоял у самого края периметра «Последнего Бастиона», там, где дрожащий, мерцающий защитный купол истончался, а мир за ним превращался в первозданный, иррациональный хаос. Сквозь мутное, искажающее свечение барьера он видел Пустошь – выжженную, истерзанную землю, усеянную скелетами старых городов, где зловещие трещины Разломов сияли, как ядовитые, пульсирующие вены на теле умирающей планеты. Воздух за куполом буквально вибрировал от аномальной энергии, и даже здесь, в относительной, призрачной безопасности, Кайл чувствовал, как кожа покалывает от статического напряжения, а волоски на руках встают дыбом. Он знал, что стоит им пересечь эту невидимую границу, и пути назад может не быть. Или он будет совсем не таким, каким они его представляли.
Команда, если это сборище одиночек, связанных общей обреченностью, можно было так назвать, собралась у ангара сектора 7. Их ждал бронированный транспорт – «Громовой Коготь», ржавый, латаный-перелатаный остаток былой военной мощи, переделанный кустарными методами для выживания в условиях Пустоши. Его корпус был покрыт шрамами от прошлых вылазок, словно старый вояка, готовый к последнему бою. Эва Картер, сосредоточенная и по обыкновению немногословная, в последний раз проверяла системы экзоскелетов, её пальцы, покрытые мелкими шрамами и мозолями, двигались с механической точностью по сенсорным панелям. Она не смотрела на Кайла, но он физически ощущал её напряжение – оно исходило не столько от предстоящего опасного пути, сколько от того невидимого барьера, что стоял между ними. Прошлое. Ошибки, которые невозможно исправить. Вина, которую они делили молча, как горькую чашу, но никогда не осмеливались обсудить вслух.
– Системы на семьдесят процентов, – бросила Эва, не поднимая глаз, её голос был сух, как песок Пустоши. – Генераторы поля едва дышат. Если нас накроет серьёзный гравитационный скачок или темпоральная аномалия, эти консервные банки могут не выдержать, и нас размажет по обшивке. Ты абсолютно уверен, что дроны Совета не ошиблись с координатами «Эхо-7»? Потому что, если мы застрянем в сердце Пустоши, можешь быть уверен, Рейн, никто за нами не придёт. Нас просто спишут, как очередную неудачную экспедицию.
– Я уверен, – ответил Кайл, хотя в глубине души червь сомнения уже давно точил его. Данные дронов были обрывочными, неполными, а сигналы из самого Разлома искажались до неузнаваемости. Но у них не было другого выбора, другой зацепки. – Мы идём по плану. До «Эхо-7» сто километров. Если повезёт, и Пустошь не покажет свои зубы слишком рано, доберёмся за день.
