– Они начали опрашивать наших сотрудников, – наконец произнёс Юнсо, разрывая тяжёлое молчание, которое, казалось, душило каждого в комнате. Его голос был низким, как далёкий гул грозы, предупреждающий о надвигающейся буре. – Джису предупредила, что будут проверять всех.
Слова повисли в воздухе, как яд, отравляя пространство. Каждый из них знал, что за этим последует, но никто не хотел быть первым, кто заговорит. Тени на стенах, отбрасываемые тусклым светом ламп, удлинялись и дрожали, будто становились всё более угрожающими.
– И что это даст? – бросил Джэхён, сидящий напротив Юнсо. Его голос был резким, как хлыст, в нём чувствовалась смесь гнева и усталости. – Они не найдут никого. Потому что мы даже не знаем, кого искать.
Он откинулся на спинку стула, его движения были нервными, а пальцы постукивали по подлокотнику в такт собственным мыслям. Его слова эхом отозвались в комнате, усиливая напряжение, уже заполнившее каждый угол.
Минхо поднял глаза от стола. Его лицо, и без того бледное, приобрело мёртвенно-серый оттенок. Казалось, что вся кровь покинула его тело, оставив лишь оболочку. Его взгляд был потухшим, как у человека, который видел слишком много и потерял веру в исход.
– Может, они и не ищут, – произнёс он тихо, его голос был едва слышен, но каждое слово резало, как лезвие. – Может, это кто-то из нас.
Эти слова ударили по комнате, как удар грома. Каждый замер, их взгляды невольно встретились, а напряжение стало осязаемым, как туман, окутывающий их сознание. На мгновение казалось, что даже дождь за окном перестал стучать, чтобы дать этим словам звучать ещё громче.
– Что ты несёшь? – резко ответил Сонгю, его голос был наполнен возмущением, которое едва прикрывало страх. Он подался вперёд, его обычно расслабленные черты теперь были искажены яростью. – Мы здесь, чтобы выяснить, кто нас преследует, а не чтобы обвинять друг друга.
Сонгю сжал руки в кулаки, его движения были резкими, как у человека, пытающегося подавить внутреннюю бурю. Но его слова не смогли погасить искру, зажжённую Минхо.
– А если это правда? – не сдавался Минхо. Его голос дрожал, но он продолжал, словно гнал себя вперёд, несмотря на страх. – Мы никому не можем доверять. Ни полиции, ни фанатам, ни даже… – он замер, его взгляд встретился с остальными.
Его недосказанность повисла в воздухе, как тяжёлый груз. В эту секунду каждый из них ощутил, что стены комнаты, некогда защищавшие их, стали давить на них, словно превращая их убежище в ловушку.
Юнсо посмотрел на Минхо, его тёмные глаза сверкнули под светом лампы, как холодный металл. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но замер. В его голове пульсировали мысли, которые он боялся произнести вслух.
Молния за окном на мгновение осветила город, и гром, последовавший за ней, заставил стекла дрожать. Казалось, природа сама предупреждает их, что за этим моментом последует нечто необратимое.
Всё, что оставалось в комнате, – это звук их дыхания, прерывистого и напряжённого, и едва уловимый запах озона, проникший через щели окон вместе с влажностью дождя. Никто не осмелился нарушить молчание, но каждый из них знал: этот разговор изменил всё.
– Ни нам? – продолжил за него Ёнмин. Его голос был тихим, почти шёпотом, но в этом шёпоте чувствовалось что-то ледяное, от чего холод пробежал по комнате. – Ты хочешь сказать, что кто-то из нас замешан?
– Я не знаю! – воскликнул Минхо, вскочив со стула так резко, что его стул с грохотом упал на пол. Его руки дрожали, а дыхание сбивалось, как будто он только что пробежал марафон. – Я просто пытаюсь понять, что происходит!
