Эир. Путь служения - страница 7
Ещё через сутки Эир проснулась от голода, её знобило. Залив бензин в старый, оставшийся от предыдущего жильца генератор, она наладила свет, разогрела скорпионьего мяса, сварила немного драгоценного кофе. Потом намазала на раны заживляющую мазь из водорослей фармацевтической компании Алгаэ фармасьютикалс. Боль утихла, и от этого голова прояснилась. Эир пошла на мост. Нужно было подумать. Нужно было придумать, что делать.
Солнце садилось за барханы. Пустыня на закате была прекрасна. Бордовые тени очерчивали змеиные хребты дюн. Малиновые песчаные холмы были спокойны. Эир успокоилась и попыталась сосредоточиться. Она почти достала мотоцикл. Ей нужен был бензин. Много. Но времени осталось очень мало. Несколько дней и нужно ехать. Она уже потеряла два дня, провалявшись в беспамятстве. И она решила. Она пойдёт к гепардам, к Берту, и наймётся на два-три набега за бензин. А если он откажется, то она украдёт бензин у них.
Ещё одна мысль не давала ей покоя – дракон. Откуда были эти видения? Почему в первый раз дракон сказал, что чувство вины само её разрушает? Разве это так? До сих пор чувство вины подстёгивало её, злило, оно двигало её вперёд, заставляло драться и побеждать. Но эта фраза, она уколола её очень больно. Так бывает от горькой правды, когда правда – точка невозврата и ты уже точно знаешь, что это именно так. Вина разрушает. Но как же без вины? Как понимать, правильно ты поступаешь или нет? Совесть – это компас. А без вины? Ты же станешь жестоким, высокомерным, эгоистичным. А если ты виноват, но не чувствуешь вину… так и до подонка недалеко. Нет! Определённо, такой становиться Эир не будет. Человечность превыше всего. Нужно беречь её. А цена? Получается, либо подонок, либо человечность и вина, которая тебя разрушает? Или, может быть, есть ещё варианты?
«Либо вина, либо злость тебя убьют» – так он сказал во второй раз? Что это вообще значит?
Во второй раз чем больше она злилась, тем сильней становился дракон. Значит ли, что он подпитывался её злостью? Что за шутки играет с ней её подсознание?
Чем больше она думала о драконе, тем больше было вопросов. Эир поняла, что сейчас она не может на них ответить. Да и нужно было идти к Берту.
Гепарды, как всегда, тусили на тридать третьем. По мелочам они не разменивались и на тридцать восьмой не ходили.
– Эй, Берт! Берт! Набираешь людей?
– Возможно. А тебе зачем?
– Нужен бензин.
– Колёса есть?
– Будут.
– В три подъезжай к воротам.
Эир спустилась на восемнадцатый этаж Маркет Тауэра. Там среди аккумуляторов, генераторов, инструментов, лампочек, солнечных батарей, баклажек с мазутом она нашла парня, у которого заказала мотоцикл. В дредах, с проколотым носом, бровью и обожжённым лицом, он ковырялся в каком-то механизме.
– Привет, Хейт!
– Привет!
– Ну что с мотоциклом?
– Я думал, ты не спросишь, он уже пылью покрылся. Пошли на минус первый, в гаражи.
Он был… ужасен. Заплатка на заплатке, ржавые куски с ржавыми заклёпками, перекошенный, шины все латанные. Но мотоцикл был явно житель пустынь. Хейт сделал руль похожим на клешни скорпиона, обтянул сидение склеенными скорпионьими чешуями и выхлопную трубу в форме скорпионьего жала. И он действительно уже покрылся песком. Но это в Сити происходило за пару часов.
– Ну да, он, конечно, не блистает красотой. Но вся суть у него в сердце. Мощный и экономный движок – прекрасен! Мне повезло найти старый мопед, я там чуток пошаманил. Цепь с замком подарю тебе, жаль будет, если его украдут, – внимательно осматривая мотоцикл, сказал Хейт.