- Думал не приедешь. Умеешь удивлять.
Не поворачивается к ней, тон ледяной обдаёт холодом.
- У Димки была.
Промолчал, а ей так захотелось потянуться, погладить по волосам, спускаясь на затылок и к шее. Лучше бы требовал объяснений, кричал, ревновал, истерил. Но нет, он молчит. И кажется спит. Усмешка застыла на её губах. Значит совершенно плевать, так зачем тогда рассказывать о беременности, при таком равнодушии.
Спустя час так и не сомкнула глаз. В голове много чего вертится. Спустилась вниз, на кухне прислушивалась к тишине, совсем забыла о новом жителе, которого сегодня утром кофе угощала. Долго раздумывала открыв холодильник, забрала банку сметаны, прихватила ложку и вышла на улицу. В прошлом году, они здесь с Грановским чай среди ночи пили, а потом он впервые её поцеловал. Запрокинула голову, ночь такая прекрасная, бесконечное звёздное небо таким красивым видится только за городом.
Сердце в желудке, под сердцем ребенок Грановского. Решено. Дышать, дышать спокойно! Богдана надо выдрать из себя, любыми способами. Осторожно положила ладони на живот, ощущения конечно странные, за гранью реальности осознавать, что там внутри жизнь. Остаётся одно но, которым управлять ей не под силу. Почему Степан до сих пор ничего не рассказал, либо он ничего не знает, Уимберг ошибается, либо Грановский знает. Может в этом суть полного контроля. Что-то подсказывает, Грановский не сможет подобное переварить в себе, слишком болезненно реагирует, как любой нормальный человек. Значит не в курсе измены, а Степан либо молчит, либо не знает.
Так задумалась, что передёрнулась от неожиданности, когда обняли крепко. Дыхание перехватило, сердце ушло куда-то дальше пяток.
- Перепугала, - сжал крепче Грановский, в тоне улыбка. - Сама напугалась и меня чуть до инсульта не довела. Чего на улице делаешь? Ледяная вся, не по погоде одета.
Скользнул по животу ладонями, Алекса со страху дар речи растеряла.
- Зачем подкрался?
- Думал слышала. Что ты ешь?
Она развернула к нему банку этикеткой. Засмеялся, поцеловал в шею несколько раз, снова стиснул.
- Пойдём спать, так устал.
Кивнула, испытывая непреодолимое желание рассказать о беременности. Одной страшно переваривать такую новость.
5. Глава 4
Это утро казалось идеальным, по сравнению с предыдущими за последний месяц. Разбудил муж, поцелуями, тошнота не донимала, лишь слегка напоминая о себе. Алекса села за стол и тревожно посмотрела в окно, солнце правит этим днём, никакой грозы, на небе ни облачка, чистое голубое пространство радует глаз. Почему тогда тревога на душе, как перед бурей.
Грановский пристально разглядывает, она оставила мимолётный взгляд на дисплее телефона, с грохотом положила и снова посмотрела в окно.
- Ангел мой, что случилось?
- Ничего, - попыталась съесть ложку йогурта, который совершенно не хотелось.
Отставила, так и не притронувшись, от него мутить сильнее начинает. Подняла глаза на мужа.
- Что?
- Я же вижу, тебя мучает что-то.
Лучше бы ты знал, что меня мучает. Подумала со злостью. Аппетит напроч пропал. Отломила кусочек булочки, отправила в рот, запила кофем.
- Голова забита рабочим мусором, - и тем почему до сих пор не сказала о беременности.
Ночью язык не повернулся, как и сейчас. Казалось бы, чего проще... Если бы! Может надо было тупо положить ему фото с узи и пусть сам выводы делает. Алёна бомбит претензиями, обижается, Грановский рентгеном пытается просвятить, а душа закрыта, чего вы туда нос суёте. Для всех закрыта. Бросила гиблое дело, пытаться накормить себя. Забрала телефон, обняла мужа, оставляя краткий поцелуй на губах, ускользнуть не успела. Поймал за кисть, мягко потянул, усаживая на колени.
