Моя проницательная спутница вдруг весело улыбнулась и глядя в глаза хозяину кабинета вдруг взяла того за руку и предложила.
– Говорите! Вернее, спрашивайте. Вы ведь хотите задать нам вопросы, которые вас беспокоят. Например, откуда мы? Правда?
На лице Тастемира появилась улыбка, сразу смывшая напряженность. Кивнув, он произнес шутливо-просительным тоном.
– А может вы сами? А то я уже голову сломал, пытаясь хоть что-нибудь понять. А тут ещё эти единоборства!
Ая незаметно кивнула и мне пришлось начать рассказ, повергший нашего собеседника в состояние, которое трудно было бы описать. Он слушал меня, не перебивая, с каменным лицом, на котором, на сей раз, ничего нельзя было прочитать. Когда мой откровенный и правдивый рассказ был закончен, Тастемир поднялся, сообщив, что собирается сварить ещё кофе, если мы не против. И только смолов зёрна, он вдруг повернулся к нам и произнёс, дрогнувшим голосом – Вы ведь не шутите?
Подтвердив ещё раз, что всё сказанное мной чистая правда, мы с Аей подумали об одном и том же. Нужно было как-то доказать нашему собеседнику, что мы действительно те, за кого себя выдаем.
Неожиданно мы оба услышали голос Нолии, зазвучавший в нашем сознании.
– Опасность отсутствует. Ваш собеседник может быть хорошим помощником и важным источником информации. Предлагаю вызвать моё изображение в его присутствии.
Нолия впервые включилась в наш разговор без приглашения, что для нас было полной неожиданностью. Но её предложение было безусловно приемлемым, и мы с Аей повернули правильно кисти рук, произнеся нужные слова. Практически тут же, наша рыжеволосая помощница с новой причёской, великолепным вечерним макияжем и изящной дамской сумочкой в руках возникла перед нами.
Поприветствовав всех, Нолия сначала уставилась на нашего искусствоведа, затем, как всегда томно опустив глаза, сообщила.
– Тастемир, художник и искусствовед, известный знаток боевых искусств, один из авторов концепции ЦНЖ и гражданин Центра новой жизни в городе Переславль-Залесский. Я не ошиблась?
Обратившись к Тастемиру, Нолия с милой улыбкой ждала ответа, разглядывая окончательно растерявшегося большого, сильного и умного мужчину.
– Ну да… – пробормотал тот, – но как… откуда вы…
– Спасибо, Нолия! Дальше мы сами. – Твёрдо заявила Ая и повернула браслет.
– Тоже мне, кокетка! – Ая шутливо изображала рассерженную даму, а Тастемир, наблюдая за ней, постепенно приходил в себя.
Откровенный разговор продлился долго. Выпив бессчётное количество чашек чая, а затем и кофе и наговорившись всласть, мы собрались уходить. Тастемир проводил нас до служебного выхода и собрался было идти дальше, но мы посоветовали ему не слишком светиться в нашей компании, и не беспокоится о нас.
– Если кому и угрожает опасность, то точно не нам.
Ая весело помахала ему рукой, и мы отправились к себе, надеясь в тишине гостиничного номера осмыслить всю массу новой информации, которая обрушилась на нас сегодня. Я предложил идти пешком, но Ая не согласилась.
– Ещё пара стычек, и про нас будет говорить весь город. По моему это нам совершенно не нужно.
Мне пришлось смириться, хоть вечерний город вызывал у меня ностальгические чувства и манил знакомыми улицами, наполненными всплывающими в сознании дорогими мне воспоминаниями.
Время приближалось к полудню. Мы сидели под красивым навесом парк-отеля «Вознесенская слобода» и подводили очередные итоги нашего пребывания во Владимире. Главным из того многого, что нам удалось выяснить, было существование достигшего высокого напряжения противостояния между сторонниками сложившейся за последние десятилетия ситуации в стране и набирающим силу движением за новую жизнь. Фактически перед нами происходило столкновение двух систем жизненных ценностей. Старая, экономическая и потребительская, опирающаяся на развивающуюся бездуховность и расчетливость, и новая, гуманистическая, устремленная к совершенному образу бесконечно развивающегося человека. Неясно было лишь насколько сильны и многочисленны создатели ЦНЖ.
