– Сегодня, – прошептал он с надеждой и благоговением в голосе. – Уже сегодня я увижу её.
Прижимая левую руку к раненному плечу, давно не кровоточащему, но по-прежнему ноющему от попавшего в него освященного серебра, вампир побрёл вдоль широкой улицы, не страшась встретить кого-то на своём пути, но желая этого.
Патрульная машина стояла в проулке, между двумя высокими зданиями, скрываясь в их тени. Человек мог и не заметить её, но от глаз вампира не скрыться. Запах тёплой, живой крови не мог ускользнуть от внимания монстра.
Такой сладостный пьянящий аромат, болью отозвался в клыках обращённого вампира. С приглушённым стоном он сжал челюсти, стараясь унять боль и дрожь. Но он слишком долго противился и теперь покорно шагал туда, где теплилась жизнь.
– Кто это там? – заметив появление чёрной фигуры, спросил шофёр.
– Похож на бродягу, – предположил полицейский, что расположился на заднем сидении и собирался вздремнуть.
– Какого чёрта? – раздражённо прорычал патрульный на пассажирском сидении, – их ещё не перебили?
Он решительно толкнул дверь машины, но шофёр опустил на его плечо тяжёлую руку, больше похожую на лапу огромного зверя:
– Не торопись. Он может быть опасен.
– Да что он сделает? – отмахнулся патрульный. – Ты посмотри на него! Наркоман какой-то, – и вышел из машины.
Шофёр и оставшийся полицейский переглянулись и принялись внимательно следить за происходящим.
– Стой, приятель! – приказал патрульный вампиру. Он выглядел спокойным и уверенным, но в груди внезапно появилось непонятное зудящее чувство тревоги. Рука сама потянулась к кобуре, готовая в любой момент выхватить оружие.
Бродяга подчинился и замер на месте. Его лицо скрывала тень, но патрульному казалось, будто глаза незнакомца светятся, как у животных. Шофёр включил фары, и этот странный эффект пропал.
Перед ним стоял невысокий мужчина, чрезмерно бледный, выглядевший больным и слабым. Под глазами залегли тёмные круги и стоял он как-то неуверенно, переминаясь с ноги на ногу.
«Точно наркоман», – мысленно успокаивал себя полицейский.
Бродяга нервно сглотнул и заглянул за спину патрульному, но яркий свет не позволил разглядеть сколько человек оставалось в машине. Поэтому пришлось довериться инстинктам.
Часто дыша от слабости и возбуждения, он крепко обнял себя за плечи, стараясь сдержать дрожь и не потерять рассудок от опьяняющей жажды.
– Зря ты выбрался из своей берлоги, парень, – сочувственно проговорил патрульный, рассматривая молодого человека. На вид ему едва ли можно было дать двадцать пять. – Придётся отвезти тебя в участок. Даже если ты ничего не сделал, бродяжничество запрещено.
Вампир продолжал молча рассматривать, возможно, будущую жертву. В его сознании патрульный всё ещё оставался человеком, убийство которого шло в разрез с его принципами, но инстинкты монстра и жажда постепенно брали верх. Он слишком долго сдерживал себя. Слишком долго отрицал своё состояние.
Чтобы хоть как-то совладать с собой он принялся что-то бормотать себе под нос:
– Он человек, такой же, как и я. Я не должен думать о нём иначе. Я не могу убить его.
А между тем клыки ныли всё сильнее. Обоняние будто обострилось в тысячи раз и запах крови и живой тёплой плоти дурманил сознание. Челюсть непроизвольно стала выдаваться вперёд и как бы сильно вампир не сжимал её, ничего не помогало. Клыки жаждали пронзить живую плоть. Инстинкты монстра медленно подавляли сознание человека. Вампир продолжал повторять одно и тоже, будто спасительную молитву, в то время как всё его тело выворачивала на изнанку дикая ни с чем не сравнимая боль, словно кости поворачивались внутри, отрываясь от плоти и выворачивались на изнанку.
